Все новости
Материализация любви или Как вода любви становится тяжелой
25 мар. 2018
445
Как Вы думаете, есть ли в раю секс? Ну что за рай без секса? А вот чего нет, так это детей. То есть вопрос, как предохраняться, возник с момента изгнания из рая. Там этот вопрос решён на высшем уровне.
Лечу в самолете, и пара сзади в возрасте короткой передышки между детьми и внуками рассуждает, почему малым детям вредно летать на самолете. Аргументов много, но главный понятен: они своими воплями портят рай для взрослых. Летишь, за окном голубое небо и солнце, кормят тебя и поят, рядом тёплый, родной, вместе с тобой постаревший человек. И этот рай разбивается вдребезги отчаянными криками детей.
Похоже на ретравматизацию, то есть возвращение через этот сигнал к первой травме. Но где же она? Помните это время влюблённости, романтических поездок, безудержного секса везде, где это возможно? И помните, как у многих это закончилось? Правильно, рождением детей, бессонными ночами - теперь не из-за секса, а из-за его последствий.
Кажется, ребёнок - апофеоз любви родителей, часто не случайный. Даже если он рождён от избыточности любви друг к другу. Когда оба хотят ребёнка именно от этого человека. Всё равно происходит изгнание из рая диады. В чём-то это напоминает травму старшего ребенка, вытолкнутого рождением младшего из рая единственности. Куда-то сразу девается вся эта зацикленность друг на друге. Как быстро разбивается зеркало любимого и любящего другого. То есть не то что бы разбивается, но теперь в нём отражаешься, в основном, не ты. Да и тебе достаются крохи внимания, но ты же не умеешь так громко кричать и требовать ещё груди. Поэтому или привыкаешь к скудности жизни изгнанника из рая или пытаешься рай восстановить на стороне или сам включаешься в родительский марафон тревог и забот.
Конечно, это не первое изгнание, не первая травма брошенности. Если у тебя есть младшие браться и сёстры, тебя уже изгоняли. Но и если ты единственный, но с детским опытом брошенности, тогда всё равно происходит ретравматизация.
Но посмотрим на это глубже: ведь не только дети могут изгнать нас из рая близости. Думаю, любовь убивает любая материализация. Помню, с одним архитектором мы обсуждали, как много пар разводятся сразу после постройки дома. Уже на этапе обсуждения проекта можно начать разводиться, обнаружив, насколько мы разные люди. А сколько пар ругаются про то, как потратить деньги? Помните, почему в фильме «Елена» она убила своего мужчину-спонсора? Он ей денег не дал, чтобы внука от армии отмазать. В общем, чем больше материализуется любовь в детях, имуществе, совместном бизнесе, тем больше у неё шансов перестать быть любовью?
Не всё так просто. Ведь одним и дети, и дома нипочём, а у других даже совместная поездка в отпуск может любовь убить. Дело здесь не только в материализации очевидной, сколько в материализации внутренней. Как любовь из лёгкой превращается в тяжёлую? Как вода любви становится тяжёлой водой? Возможно, это взвешивание любви нам тут поможет. Помните «Невыносимую легкость бытия» Кундеры? Давайте посмотрим, как происходит эта анти-алхимия превращения золота в свинец.
В начале обоим участникам отношений кажется: вот, я, наконец, нашёл эти лёгкие отношения. Мы летаем на крыльях любви, или в животе у нас бабочки, чувство лёгкости переполняет. Затем в них медленно прокрадываются фантазии о бесконечной любви вместе, а вместе с ними попытки что-то удержать, что-то требовать и первые проблески неудовлетворённости. Как если бы я делал другого ответственным за это чувство лёгкости. И злюсь, когда, конечно, он, а не я добавляет в наш лёгкий мёд свой дёготь тяжести. Здесь как с любым изменённым состоянием сознания. Достигнув один раз, хочешь ещё и ещё, хочешь навсегда в нём остаться. А не получается, что-то идёт не так. Может, нужно увеличить дозу? Так и формируется зависимость - через привязанность к удовольствию. А зависимость и привязанность убивают лёгкость. Может, пора менять партнёра? Может, лучше параллельный секс или сразу втроём или как-то ещё? Но все эти попытки часто лишь утяжеляют отношения.
Это не значит, что нет любителей тяжёлых отношений. Многие маркируют свои самые тяжёлые отношения как самые сильные чувства. Любовь, которую греки называли манией, лёгкой не назовешь. Возьмите любовь Хосе к Кармен: это любовь роковая, разрушительная и тяжёлая.
Но вернемся к любви лёгкой. И здесь снова стоит засомневаться, есть ли секс в Раю. Ведь секс почти неизбежно материализует любовь. Кажется, это так естественно перейти от дистанции «Вы» к телесности «ты». Но уже здесь, возможно, мы замыкаем любовь в объятья тела, телесно её утяжеляя? У вас бывает так: смотришь на человека и уже видишь весь роман, даже с сексуальными подробностями, который с ним развернулся? И у него тоже в глазах читаешь это видение. Понимаешь, что, в общем, вы оба не против, но оба понимаете, что дальше этих понимающих взглядов идти не нужно, ведь дальше начнётся утяжеление. То есть в воображении мгновенно формируется история и мгновенно освобождается.
Почему в психотерапии есть запрет на сексуальные отношения? Дело не только в сексуальном харассменте, дело в том, что сама психотерапия, по крайней мере, аналитическая делает буквальное символическим. А значит, учит нас любви вне телесной. Нет, воображать мы можем всё что угодно, и хороший анализ вряд ли обойдётся без сексуальных сновидений, как переносных, так и контрпереносных. Но мы оставляем это на тонком символическом уровне. Понимаем это как тонкий взаимный психосинтез, но двигаемся в сторону лёгкости.
Юнг понимал перенос как временное направленный на аналитика, но освобождающийся в процессе от всякой тяжести объекта и в итоге становящийся сам светящимся пространством любви, где только и может жить религиозный инстинкт. Любовь, пройдя стадию объектности, освобождается и от субъектности. Ведь лёгкость тесно связана с потерей эго или, по крайней мере, не цеплянием. Поэтому если в раю и есть секс, он, очевидно, внетелесен, как, впрочем, и само там пребывание.
Рай находится в воображении изначальной лёгкости, света и любви. Любовь даёт нам дверь входа в это измерение лёгкости и света. А потом, пытаясь это измерение удержать и воплотить в материальном измерении, мы строим для него тяжёлую клетку реальности, теряя самое важное. Но дверь никуда не делась, она остаётся открытой, мы в любой момент снова можем её открыть, ведь рай не в прошлом и не в будущем, он в настоящем.
А что вы думаете про материализацию и легкость любви?
Лечу в самолете, и пара сзади в возрасте короткой передышки между детьми и внуками рассуждает, почему малым детям вредно летать на самолете. Аргументов много, но главный понятен: они своими воплями портят рай для взрослых. Летишь, за окном голубое небо и солнце, кормят тебя и поят, рядом тёплый, родной, вместе с тобой постаревший человек. И этот рай разбивается вдребезги отчаянными криками детей.
Похоже на ретравматизацию, то есть возвращение через этот сигнал к первой травме. Но где же она? Помните это время влюблённости, романтических поездок, безудержного секса везде, где это возможно? И помните, как у многих это закончилось? Правильно, рождением детей, бессонными ночами - теперь не из-за секса, а из-за его последствий.
Кажется, ребёнок - апофеоз любви родителей, часто не случайный. Даже если он рождён от избыточности любви друг к другу. Когда оба хотят ребёнка именно от этого человека. Всё равно происходит изгнание из рая диады. В чём-то это напоминает травму старшего ребенка, вытолкнутого рождением младшего из рая единственности. Куда-то сразу девается вся эта зацикленность друг на друге. Как быстро разбивается зеркало любимого и любящего другого. То есть не то что бы разбивается, но теперь в нём отражаешься, в основном, не ты. Да и тебе достаются крохи внимания, но ты же не умеешь так громко кричать и требовать ещё груди. Поэтому или привыкаешь к скудности жизни изгнанника из рая или пытаешься рай восстановить на стороне или сам включаешься в родительский марафон тревог и забот.
Конечно, это не первое изгнание, не первая травма брошенности. Если у тебя есть младшие браться и сёстры, тебя уже изгоняли. Но и если ты единственный, но с детским опытом брошенности, тогда всё равно происходит ретравматизация.
Но посмотрим на это глубже: ведь не только дети могут изгнать нас из рая близости. Думаю, любовь убивает любая материализация. Помню, с одним архитектором мы обсуждали, как много пар разводятся сразу после постройки дома. Уже на этапе обсуждения проекта можно начать разводиться, обнаружив, насколько мы разные люди. А сколько пар ругаются про то, как потратить деньги? Помните, почему в фильме «Елена» она убила своего мужчину-спонсора? Он ей денег не дал, чтобы внука от армии отмазать. В общем, чем больше материализуется любовь в детях, имуществе, совместном бизнесе, тем больше у неё шансов перестать быть любовью?
Не всё так просто. Ведь одним и дети, и дома нипочём, а у других даже совместная поездка в отпуск может любовь убить. Дело здесь не только в материализации очевидной, сколько в материализации внутренней. Как любовь из лёгкой превращается в тяжёлую? Как вода любви становится тяжёлой водой? Возможно, это взвешивание любви нам тут поможет. Помните «Невыносимую легкость бытия» Кундеры? Давайте посмотрим, как происходит эта анти-алхимия превращения золота в свинец.
В начале обоим участникам отношений кажется: вот, я, наконец, нашёл эти лёгкие отношения. Мы летаем на крыльях любви, или в животе у нас бабочки, чувство лёгкости переполняет. Затем в них медленно прокрадываются фантазии о бесконечной любви вместе, а вместе с ними попытки что-то удержать, что-то требовать и первые проблески неудовлетворённости. Как если бы я делал другого ответственным за это чувство лёгкости. И злюсь, когда, конечно, он, а не я добавляет в наш лёгкий мёд свой дёготь тяжести. Здесь как с любым изменённым состоянием сознания. Достигнув один раз, хочешь ещё и ещё, хочешь навсегда в нём остаться. А не получается, что-то идёт не так. Может, нужно увеличить дозу? Так и формируется зависимость - через привязанность к удовольствию. А зависимость и привязанность убивают лёгкость. Может, пора менять партнёра? Может, лучше параллельный секс или сразу втроём или как-то ещё? Но все эти попытки часто лишь утяжеляют отношения.
Это не значит, что нет любителей тяжёлых отношений. Многие маркируют свои самые тяжёлые отношения как самые сильные чувства. Любовь, которую греки называли манией, лёгкой не назовешь. Возьмите любовь Хосе к Кармен: это любовь роковая, разрушительная и тяжёлая.
Но вернемся к любви лёгкой. И здесь снова стоит засомневаться, есть ли секс в Раю. Ведь секс почти неизбежно материализует любовь. Кажется, это так естественно перейти от дистанции «Вы» к телесности «ты». Но уже здесь, возможно, мы замыкаем любовь в объятья тела, телесно её утяжеляя? У вас бывает так: смотришь на человека и уже видишь весь роман, даже с сексуальными подробностями, который с ним развернулся? И у него тоже в глазах читаешь это видение. Понимаешь, что, в общем, вы оба не против, но оба понимаете, что дальше этих понимающих взглядов идти не нужно, ведь дальше начнётся утяжеление. То есть в воображении мгновенно формируется история и мгновенно освобождается.
Почему в психотерапии есть запрет на сексуальные отношения? Дело не только в сексуальном харассменте, дело в том, что сама психотерапия, по крайней мере, аналитическая делает буквальное символическим. А значит, учит нас любви вне телесной. Нет, воображать мы можем всё что угодно, и хороший анализ вряд ли обойдётся без сексуальных сновидений, как переносных, так и контрпереносных. Но мы оставляем это на тонком символическом уровне. Понимаем это как тонкий взаимный психосинтез, но двигаемся в сторону лёгкости.
Юнг понимал перенос как временное направленный на аналитика, но освобождающийся в процессе от всякой тяжести объекта и в итоге становящийся сам светящимся пространством любви, где только и может жить религиозный инстинкт. Любовь, пройдя стадию объектности, освобождается и от субъектности. Ведь лёгкость тесно связана с потерей эго или, по крайней мере, не цеплянием. Поэтому если в раю и есть секс, он, очевидно, внетелесен, как, впрочем, и само там пребывание.
Рай находится в воображении изначальной лёгкости, света и любви. Любовь даёт нам дверь входа в это измерение лёгкости и света. А потом, пытаясь это измерение удержать и воплотить в материальном измерении, мы строим для него тяжёлую клетку реальности, теряя самое важное. Но дверь никуда не делась, она остаётся открытой, мы в любой момент снова можем её открыть, ведь рай не в прошлом и не в будущем, он в настоящем.
А что вы думаете про материализацию и легкость любви?