Структура личности альфа нарцисса. Альфа нарцисс

Структура личности альфа нарцисса

На вершине, но всегда в обороне
Ранее мы рассказывали о динамике и влиянии архетипа хищника, чистая архетипическая энергия питает антагонистическую модель привязанности. Примером психопатической личности стала королева из сказки «Морская рыбка». Альфа нарциссизм лучше всего описать через сказку «Король Дроздобород». Как мы увидим ниже, она во многом схожа с “Морской рыбкой», но есть и отличия. Посмотрим на первые строки:

У одного короля была дочь, которая прославилась на весь свет своей красотой. И правда, хороша она была выше всякой меры, но зато и высокомерна, как никто. Никого из женихов не считала она достойным своей руки. Кто ни сватался к ней, все получали отказ, да еще какое-нибудь злое словечко или насмешливое прозвище в придачу.

В «Морской рыбке» королевна убивает юношей, а эта принцесса поддерживает свою защитную изоляцию через высокомерие, отказ и насмешки. Она защищает себя от невыносимой уязвимости и хаоса, который могут принести отношения. Если посмотреть на альфа нарцисса через призму этой сказки, то мы увидим, что ее отказы юношам являются нарциссическим обесцениванием в самой жесткой форме. Она ранит своих женихов словами. Насмешки вполне ее устраивают в качестве оружия в начале сказки. Нападение на других помогает ей возвысить себя при помощи чувства превосходства, красоты и наличия привилегий. Ее сила растет и она обращает ее в великолепную изоляцию. Находясь на вершине своей горы, она делает из себя соблазняющее и опасное совершенство. Горе тому, кто посмеет предложить ей свою руку и сердце! Горе ей, если это предложение нарушит ее хрупкий баланс!

Давайте пофантазируем на предмет истории детства этой принцессы. То, что у нее есть отец, говорит нам о том, что наличие родительской фигуры помогло ей преодолеть фазу примитивного развития и выработать некоторые защиты против того, с чем столкнулся в детстве психопат. Отсутствие матери определенно болезненно сказалось на принцессе. Привязанность к одному родителю помогло ей не остаться на примитивной фазе развития, но отсутствие другого внесло свой вклад в ее хрупкость. Ее нарциссизм помогает ей сохранять связь с миром, но при этом всегда оставаться на вершине горы, причем исключительно ей. Ее нарциссический характер помогает защищаться от психотического содержания, которое время от времени угрожает психопатической личности. Вместо убийств она пользуется отвержением при помощи жестоких слов.

Итак, это портрет альфа нарцисса. Его структура личности держится преимущественно на примитивной идеализации и обесценивании. Интрапсихическое и личное поле такого нарцисса омрачено нехваткой любви и наличием слитых воедино сексуальности и агрессии. Тем не менее, в детстве вероятно существовала привязанность к кому-то из окружения, хотя бы в минимальном количестве, поэтому у данного человека есть некоторая дифференциация бессознательного. Генетическая предрасположенность, скудные ранние отношения, недостаточная привязанность, неразвитость чувств и недифференцированная бессознательная идентификация с хищническим селфобъектом вносят свой вклад в развитие антагонистической формы нарциссизма.

Нарциссизм приобретается в ходе развития психики (Edinger 1972: 5). Альфа нарцисс уже не наполнен примитивной энергией агрессии и сексуальности и не полностью поглощен архетипической реальностью антагонистической модели привязанности. Более развитое сознательное Я позволяет применять некоторые способы совладания с импульсивностью; тем не менее, он стремиться к власти и агрессии. Конечно темы власти и агрессии постоянно присутствуют в нашем мире, как и в мире мифов. Стареющие завистливые боги наказывают тех, кто осмеливается оспорить их силу, увядающая дива, требующая поклонения, главарь банды, требующий подчинения – все это образы антагонистической формы нарциссизма: сохранения совершенства ради триумфа. Это триумф не ради чести, любви или мастерства. Он существует исключительно ради доминирования.

Динамика зависти и разрушения может быть источником хорошего, но в случае альфа нарцисса разрушительная зависть становится мотивом агрессивной конкуренции ради победы. Когда мы думаем о зависти, на ум приходит еще один образ – злая мачеха из сказки «Белоснежка». Она постоянно задает один и тот же вопрос: «Кто на свете всех милее?» Когда зеркало отвечает, что не она, мачеха переполняется яростью и решает убить соперницу. Когда аффект становится невыносимым, королева переходит к действию и решает убить Белоснежку. Под действием аффекта и неспособности горевать альфа нарцисс ради спасения своего совершенства подвергает себя и окружающих разным опасностям и идет на крайние меры. Хотя зависть является ключевой составляющей любого нарциссического характера, альфа нарцисс – самый фатальный вариант этого типа личности.

Зависть была ключевым моментом в работе Мелани Кляйн (1957). Она описывает ее как первое выражение младенческой агрессии, как тенденция установить враждебные отношения с хорошим объектом, а не с пугающим преследователем. Атаки и попытки испортить хороший объект, т. к. он хороший, отражают иную динамику по сравнению с агрессией по отношению к фрустрирующему объекту, который отказывается удовлетворять потребность, или чувству жестокости к сопернику, который завладел хорошим объектом (Hinshelwood 1991: 167). Кляйн подчеркивает, что фантазии о проникновении в хороший объект и попытке испортить его содержимое являются более ранними, чем реакция на преследование.

Отличительной чертой альфа нарциссизма является одержимость завистью

«Зависть – это атака на объектные отношения для того, чтобы сохранить свое могущество и свое идеальное Я» (Kernberg: 1984: 174). Нарциссическая зависть – это нападение на хороший объект ради сохранения всемогущества и грандиозности для сохранения связности структуры нарциссического характера. Даже выиграв соревнование, альфа нарцисс может выказывать легкое пренебрежение к своей сестре, которой он завидует, распускать грязные слухи о друзьях и делать мелкие пакости. Зависимый нарцисс испытывает сильные мучения из-за зависти, а затем разряжается слезами или гневом, или бессознательно компенсирует эти чувства льстя и заискивая перед тем, кому он завидует; контрзависимый нарцисс отрицает свою зависть и выказывает свое равнодушие и превосходство. Альфа нарцисс отыгрывает ее путем противостояния.

Альфа нарциссы в жизни ищут только триумф, все внимание переключают на конкуренцию и успех

Они ценят и получают удовольствие от жесткой конкуренции, но деструктивное желание испортить объект является способом поддержания внутрипсихического баланса. Оно защищает от поражения и непереносимого стыда. Успех сам по себе становится приложением к существующим защитам. Постоянное стремление выигрывать сопровождается постоянными поисками способов унизить соперника. Агрессивная зависть для обесценивания и разрушения всего, что расценивается как хорошее служит защитой от разочарования и ярости, которые стремятся нарушить хрупкий внутренний баланс. Кроме этого, подобная стратегия помогает не создавать привязанность и зависеть от других.

Нарциссическая рана альфа нарцисса переживается как непереносимая. Далее мы поговорим о ней более подробно, сейчас стоит отметить, что в случае, когда стремление одержать победу терпит поражение, желание отомстить становится очень сильным и человек действует не в силах больше сдержаться. Подобная агрессия, присутствующая в конкуренции и желании унизить другого, может обернуться и против самого человека. Когда подобная агрессия направляется на других, альфа нарцисс становится жестоким и провоцирующим. При обращении против себя он принижает себя и удваивает попытки достичь успеха. Иногда в этой ситуации на заднем фоне присутствует риск самоубийства.

По мере продвижения к успеху альфа нарцисс кажется довольным жизнью, но в глубине становится очевидным отсутствие простых удовольствий, радости жизни. Из-за неспособности создавать настоящие отношения, у альфа нарцисса отсутствует личная жизнь. У них может быть активная сексуальная жизнь, но она довольно безлична, агрессивна и сопровождается жестокостью. Внутренняя жизнь может быть наполнена мотивами и требованиями, но личных смыслов практически нет. А успешность не приносит удовлетворения.

Клинический случай: Генеральный директор без работы
Давайте рассмотрим альфа нарцисса на примере одного клиента. Он занимал должность генерального директора крупной инженерной компании, но внезапно потерял свою должность в результате агрессивной сделки, его компанию выкупила другая. На протяжении следующего года им пришлось жить на зарплату жены, которая работала секретаршей. Впервые в жизни его власть и превосходство исчезли. Он впал в депрессию и пытался справиться с ней в антагонистическом стиле. Он пришел в терапию по настоянию жены. Она противостояла его яростным нападкам на нее и ее друзей и расстраивалась, что он не пробовал искать работу. Она устала обеспечивать семью самостоятельно и терпеть его оскорбления, все заботы о семье пали не ее плечи. Неудивительно, что все свое время муж проводил в спортзале, приводя свое тело в идеальную форму. И неслучайно на наши встречи он приходил в спортивной форме (шортах).

Он наотрез отказывался искать работу, поскольку был слишком квалифицированным специалистом для тех позиций, которые были на рынке труда. При этом у него имелась парочка тузов в рукаве, которые он планировал разыграть: он хотел продать информацию, которая имелась у него в связи с постом генерального директора; другая идея заключалась в желании открыть новую компанию совместно со своим другом только для того, чтобы выбить из бизнеса ту компанию, из которой ему пришлось уйти. Мне показалось, что он пришел в терапию только для того, чтобы успокоить жену и выиграть немного времени.

На встречах он постоянно пытался использовать время для рассказа о чем-то поверхностном вроде интеллектуальных дискуссий о духовности, книгах и статья о браке, которые он читал для успокоения жены. Он использовал поверхностность как защиту по нескольким причинам. Во-первых, он пытался отвлечь внимание от его отчаянного положения в профессиональной и личной жизни, ему было слишком сложно и унизительно разговаривать об этом с другим человеком. Во-вторых, он скрывал негативный перенос. Альфа нарцисс стремится скрыть негативный перенос, поскольку он неприемлем с точки зрения стратегии. Он преобладает в структуре такой личности и его очень сложно уловить, интерпретировать и трансформировать. Мы никогда не говорили о негативном переносе, поскольку все силы и деньги он вкладывал в развитие идеи своего бизнеса, как только он добился успеха, он бросил терапию и не заплатил за встречи. При попытке связаться с ним и получить оплату у меня ничего не вышло.

В этом небольшом примере мы можем увидеть человека с альфа нарциссическим характером. Этот человек считал себя имеющим право быть выше остальных, его основной стратегией выстраивания отношений был всемогущий контроль. Его желание конкурировать было пропитано агрессией, способность к эмпатии и привязанности была практически нулевой, при этом он совершенно отрицал свою полную зависимость от жены. Его аффективная злость, присущая данной личности, выражалась преимущественно при помощи ярости и получения удовольствия от унижения другого человека.

Теоретические размышления
В теории психоанализа часто описывают особую форму нарциссизма, в которой наблюдается витальность инстинктов и слияние сексуальности и агрессии в сочетании с отсутствием привязанностей, неразвитым сверх-Я и стремлением к манипуляции в отношениях. Теодор Райх использовал термин «фаллический нарциссизм» и описывал мужчин с высоким стремлением к конкуренции, преимущественно спортсменов, пилотов, военных и инженеров. В современном мире мы можем встретить подобных женщин: спортсменок, руководителей, политиков, военных, моделей и т. д. Это люди, которые постоянно находятся на виду и получают крупные гонорары. Согласно описаниям Райха, фаллический нарцисс физически силен, атлетичен, эмоционально пуст, заносчив и агрессивен. Отношения к другим людям как правило холодно сдержанное или презрительно агрессивное. «Его отношение к объекту, включая объект любви, всегда наполнено более-менее скрываемым садизмом» (Reich 1949: 218). Привлекая внимание других, фаллический нарцисс становится харизматичным и великолепным. Одним из их преимуществ является агрессивная смелость, а их «раздутая самооценка основана на физической мощи и красоте». Тем не менее, как только они терпят поражение или на них не обращают внимание, они начинают принижать себя или начинают вести себя очень вызывающе, провокационно и агрессивно. Райх отметил, что для такого нарцисса фаллос становится инструментом агрессии, а не любви; он зациклен на эрекции, а не оргазме. Сексуальность подсознательно переживается как проникающая или разрушающая другого. Когда эрекция снижается, нарцисс становится неуверенным в себе и депрессивным.

В нашем описании альфа нарцисса есть многие черты фаллического нарцисса Райха: сдержанная холодность, агрессивность, скрываемый садизм, обесценивание других и себя, отсутствие способности любить, стремление доминировать. Однако часть этих черт обусловлена смешением сексуальности и агрессии, которая коренится в архетипической реальности и недостаточной дифференцированности Я из бессознательного. В этом мы не согласны с Райхом, который утверждал, что динамика нарцисса основана исключительно на агрессивных и сексуальных влечениях.

Кернберг описывал «патологический нарциссизм», в котором сцепелены грандиозное Я и садистические влечения, которые мешают развить Я и сверх-Я. Чувство грандиозности является нормальным этапом в развитии ребенка, но когда он слишком рано связывает его с защитной идентификацией с селфобъектом незнакомца, начинается развитие грандиозного Я.

Термин «альфа нарциссизм»
После некоторого обсуждения мы решили остановиться на термине «альфа нарциссизм». Термин «фаллический» ассоциируется с гендером, сексуальностью, влечениями, получением власти через секс, а термин «патологический» несет в себе уничижительную коннотацию. Кроме того, эти термины не отражают стремления данного типа личности к достижению хрупкого внутрипсихического балланса, из истинных страхов и опасной агрессии. Слова «фаллический» и «патологический» могут неосознанно помешать терапевту развить эмпатию и сострадание к данным личностям. Один их наших коллег интуитивно понял, что нам нужно: «Никто не хочет быть патологическим нарциссом, но все хотят быть альфой!»

Стремление альфа нарцисса быть лучшим вполне соответствует поведению альфа самцов в природе

Он переживает себя как способного принимать решения и имеющего право действовать в соответствии с ним. Он чувствует, что способен взять на себя ответственность и «победить» других, т. к. он сильнее и идентифицирует себя с лидером. Альфа нарцисс осознает свое положение в обществе, группе и старается прорваться наверх, стать во главе стаи. Он не удивлен, когда его описывают как агрессивного, возможность стоять на вершине и унижать других помогает ему избавиться от тревоги и почувствовать себя в безопасности.

Согласно нашим наблюдениям, клиницисты не часто способны диагностировать альфа нарциссизм, что приводит к недостаточной оценке антагонизма таких клиентов и использования поверхностных диалогов в качестве защиты. Неспособность распознать альфа нарцисса приведет к невозможности развить негативный перенос и параноидную регрессию, которые необходимы для работы с данным пациентом. Зависимый и контрзависимый нарциссы в некоторой степени способны к идеализации, которая не сопровождается идеализацией себя и свидетельствует о более развитом сверх-Я, альфа нарцисс не способен на это.

Альфа нарциссизм и антагонистическая модель привязанности
Люди разных типов личности с данной моделью привязанности имеют схожие черты, которые мешают развитию сознательного Я. При конфронтировании с антисоциальным поведением, психопат демонстрирует неспособность оценивать свое поведение рационально или с точки зрения морали, вместо этого они доказывают свою правоту или врут, чтобы избежать ответственности (Meloy 1988). Люди с альфа нарциссизмом осознают необходимость выглядеть более приемлемо в глазах других и общества, просто действуют более хитро и задействуют свое очарование.

Психопат более склонен действовать на основе своих сексуально-агрессивных импульсов без учета вопросов статуса, альфа нарцисс действует исходя из принципа поддержания иерархии в стае. Антагонистическое отрицание желания является попыткой защититься от самораскрытия, которое может обернуться смертельными последствиями. При наличии более развитого Я альфа нарцисс лучше контролирует свои импульсы, чем психопат. Его идентификация с архетипом хищника выражается в стремлении победить, унизить другого или испортить ему жизнь. Он физически не может себе позволить полностью проявить антисоциальное поведение, поскольку это испортит его образ в глазах других и сделает объектом насмешек и обвинений. Бессознательно они идентифицируются с агрессором, но социально делают то, что будет правильно с точки зрения общества, чтобы избежать нарциссической травмы. В отличие от психопата стремящийся к конкуренции альфа нарцисс ценит и оберегает свое положение в обществе и статус. Например, психопат может хаотично проявлять свое сексуальное перверсное поведение, а альфа нарцисс действует более тонко для осуществления своей агрессии и сексуальности, предпочитая манипулятивное издевательство и поддразнивание или использование соблазнения для осуществления мести.

Хотя альфа нарциссы и проявляют свою сексуальность, она лишена чувств и привязанности. В данной модели привязанности секс важен с точки зрения тела, но чувства остаются в зачаточном и недифференцированном состоянии. Отсутствие аффективной составляющей и идентификация с агрессором определяют особенности ранних отношений таких людей. Неразвитое сверх-Я выдает себя во всемогущем контроле, манипуляциях и обмане в попытке поддержать свое положение в обществе. Хронические манипуляции сигнализируют об отсутствии морали и совести. Психопат, альфа нарцисс и пассивно-агрессивная личность систематически используют манипуляцию для поддержания внутрипсихического и межличностного баланса. В работе Бёрстена описана роль манипулятивного цикла для поддержания баланса психики личностей с антагонистической моделью привязанности. Он разбивает цикл на четыре стадии. На первой должен существовать конфликт целей; манипулятор должен хотеть получить что-то от другого, которые не хочет это давать. Далее манипулятор пытается его уговорить или заставить. Случайное влияние на других – это не манипуляция. На следующем этапе используется обман и лицемерие. И наконец расплата, если обман оказался успешным. Заканчивается манипуляция чувством победы над другим и чувством удовлетворения. Внутрипсихически манипуляция используется для подавления чувства зависти путем мобилизации агрессии и обмана против других. В аффективном плане манипулятор получает только чувство внутреннего оживления и унижения другого, которые восстанавливают внутрипсихический баланс. Опыт удовольствия от использования других лишь укрепляет существующую динамику получения власти и контроля над другими вместо создания привязанности. Цикл манипуляции позволяет выразить сплав сексуальности и агрессии и сохранить позицию власти и контроля по отношению к другим.

Люди с антагонистической моделью привязанности по-разному используют манипулятивный цикл. Психопат прибегает к нему при малейшем разногласии, что соответствует его идентификации с архетипом незнакомца. Альфа нарцисс имеет более развитое сознательное Я, поэтому манипуляции могут быть отложены во времени ради стратегии сохранения своего статуса в обществе. Пассивно-агрессивный тип личности имеет еще более развитое Я, большую потребность в объекте и использует менее прямые способы выражения агрессии и доминирования при помощи манипуляции.

Динамика личности в теории Юнга
Ранее сознание младенца находится в архетипической реальности. Развитие Я происходит через привязанность с достаточно хорошей материю, ребенок приобретает способность дифференцировать свое Я и Другого. Аффект и воображение помогают осуществить дифференциацию. Однако в случае антагонистической модели у ребенка меньше всего ресурсов для дифференциации сознания из бессознательного. Недифференцированное содержание бессознательного продолжает существовать в хаотичном состоянии: слияние любви и ненависти, зависимости и независимости, анимы и анимуса, человека и животного, и т. д. Кернберг наблюдал подобную динамику в случае патологического нарциссизма: фантазия сплавляет оральное и генитальное, сексуальное с агрессивным.

Динамика зависти и параноидной регрессии
Часто в нашей работе мы спускаемся в темные и примитивные реальности для того, чтобы установить настоящий контакт с истинным Я пациента. В случае регрессии в безопасной обстановке мы можем полностью погрузиться в реальности первичной фазы развития Я. Подобные путешествия очень шокирующие, опасные и трудные. Выживание младенца напрямую зависит от его раннего окружения, поэтому его потребность в зависимости является самой важной, но вызывает в нем тревогу. Из-за неспособности сдерживать импульсы и не отыгрывать их и чувствительности к своему положению в обществе, регрессия может стать весьма угрожающей для альфа нарцисса.

Она может обернуться для него в состояние психопата или параноика. В примитивном состоянии Я психопат ведом исключительно отыгрыванием импульса, что приводит к реальному импульсивному насилию по отношению к себе и другим. В случае альфа нарциссизма в период регрессии вместо повторного переживания непереносимой угрозы, стыда, бессилия детского Я перед преследующими родителями или отыгрывания насилия архетипа хищника, он может совершить суицид. В регрессивном состоянии недостаток внутренних объектов и привязанности не дают достаточного ресурса для того, чтобы обратиться к ранним проблемам и попытаться справиться с ними. Также не стоит забывать, что в случае антагонистической модели привязанности существует недифференцированная агрессия, а в сочетании с глубокой нарциссической травмой альфа нарцисс может выбрать путь суицида.

Терапевт должен найти способ конфронтирования пациента с проецируемой беспомощностью его обесцененной части. Пациент должен столкнуться с ней, примириться с ее существованием и вступить во взаимодействие. Самое сложная задача для аналитика – удерживать эту часть и оставаться разделенным с ней в своем сознании и представлении пациента. Что мы имеем в виду под «удерживать» эту проекцию? Терапевт может сказать: «Кажется, вы видите меня как человека, занимающего невысокое положение в академическом сообществе. Расскажете об этом подробнее?” Хитрость заключается в том, чтобы терапевт определил проекцию, сохранил свои границы и отделил себя от реальности пациента. Аналитик должен помнить о сохранении жестких терапевтических границ.

Клинический случай: Элизабет – боль, превосходство, боль

Отвержение в сочетании с невыносимым одиночеством
Элизабет пришла ко мне после неудачной терапии с другим специалистом на протяжении 6 лет. Она чувствовала, что получила в тех отношениях все, что они могли ей дать, а ко мне она пришла, потому что я работала в другом направлении (юнгианском). По ее ощущениям данный вид психотерапии мог бы принести ей пользу. Первоначально она жаловалась на чувство одиночества и изоляции, неспособности работать так же эффективно, как ей хотелось бы. Она работала врачом в медицинском центре университета и специализировалась в онкологии и патологиях. Ее карьера была довольно успешной, а репутация впечатляющей, хотя клинической практики у нее не было. Она осознавала, что у нее проблемы в создании отношений с другими людьми. Бывали периоды, когда она хотела начать работать с пациентами, но сама идея взаимодействия с людьми казалась ей довольно скучной и не такой ценной. Кроме успешной карьеры она была талантливым художником, ее картины выставлялись во многих галереях.

Ее родители были довольно известными людьми интеллектуального склада характера. Она была старшей из трех детей, которых воспитывали в духе соревновательности и достижения успеха. Своего отца она описывала как холодного и жестокого, стремившегося к власти и требовавшего уважения от домашних. У него были приступы ярости. Мать работала на должности научного сотрудника и часто разрывалась межу работой и семьей, часто находилась в депрессии. Младший брат становился объектом отцовских вспышек ярости. Мать не могла защитить детей ни от выходок отца, ни от его требований быть успешными в жизни. Все дети в их семье получили степень доктора наук и построили головокружительную карьеру. Мне стало понятно, что история с отсутствием привязанности в семье повторялась у них из поколения в поколение. Элизабет не была привязана ни к родителям, ни к сиблингам.

Элизабет легко завладевала вниманием окружающих, выглядела серьезной и была очень красивой. Она носила черную строгую одежду и была воплощением элегантной сексуальности, которая больше производила впечатление, чем вызывала желание подойти. Она действительно высмеивала и стыдила любого, кто откликался на ее провокацию и подходил к ней. Она буквально стала воплощением авторитетной фигуры. В возрасте 50 лет она пришла в терапию, признав, что ее жизнь была выстроена исключительно вокруг работы. Ее беспокоило отсутствие семьи и друзей. Она никогда не была замужем и не имела длительных отношений с кем-либо. Она осознала, что в области личной жизни была пустота и совершенно не знала, что можно было бы с этим сделать. Она понимала, что ей не хватает навыков межличностного общения, поскольку именно по этой причине она когда-то не пошла в политику.

С первой же встречи она полностью подходила под описание фаллического нарцисса. Ее отношение к другим было переполнено агрессией и странной сексуальностью. Она находилась в состоянии противостояния с другими и ждала только нападения, особенно в ответ на ее атаки. Больше всего ее пугали люди, которые не могли контролировать свою агрессию. Ей нравилось занимать высокие должности и управлять своими подчиненными. По моим ощущениям, ее стратегия захвата власти переставала действовать и изнуряла ее. Кроме этого стареющее тело наносило ей невыносимую нарциссическую рану. Чаще всего она испытывала боль, пустоту и тщетность, а не ожидаемый триумф и гордость. Кроме этого она прикладывала невероятные усилия, чтобы сохранить свои переживания в тайне от других. Хотя в ее семье не было случаев суицида, но среди дальних родственников было несколько самоубийц (дядя по папиной линии и двоюродная прабабушка матери). Ригидность ее защит вызвала у меня опасения относительно реальной угрозы самоубийства во время прохождения анализа.

По мере нашей работы Элизабет не хотела создавать никаких отношений, ни со мной, ни с другими. Я и окружающие переживали ее как холодную и отстраненную. Если другие люди хоть как-то выражали свое неуважение или ранили ее (даже обычные прохожие), она реагировала очень жестоко и уничижительно. Она страдала от приступов гнева и депрессии, когда ее патологическая грандиозность ставилась под вопрос. Защитой от этого служил всемогущий контроль внутренней реальности и человека, попытавшегося ее задеть. В такие моменты она переживала чувство унижения и поражения, которые не проходили даже после немедленного нападения на обидчика, что доставляло ей непереносимые страдания и повергало в ярость. Но страдания и ярость приводили к новому приступу чувства унижения, поскольку ассоциировались у нее со слабостью и уязвимостью. Именно поэтому у нее не была развита аффективная агрессия. Ей не удавалось распознать и выразить простые эмоции, а значит, даже если все будет идти хорошо нам потребуется огромное количество усилий для развития способности к наблюдению и принятию эмоциональной составляющей человеческого опыта.

Терапевтические размышления
Иногда Элизабет делала успехи в терапии, эти моменты совпадали с периодами невыносимой боли. В ее защитах были прорехи, которые позволяли установить энергетический обмен между нами, но такие моменты были мимолетными и быстро забывались ею. Психопаты в переносе проецируют на терапевта образ хищника или добычи и жертвы, альфа нарциссы проецируют динамику зависти.

Стоило Элизабет установить подобие отношений со мной, ее тут же накрывало чувство зависти, она начинала чувствовать себя уязвимой и переходила в наступление, нападая на меня. Для сохранения дистанции между нами она часто вела себя покровительственно, сначала через ухмылки, а потом переходила к жестоким обвинениям. После короткого «медового месяца» работа стала очень напряженной. Мне стало очевидно, что она была очень подозрительной, внимательной к моим комментариям, особенно ее пугало мое доброе отношение. Примитивная зависть становится способом обесценивания нежного и заботливого отношения. Можно было бы предположить, что в ее детстве не было любви и заботы, поэтому антисоциальная личность не может понять интерес аналитика к нему и попытается логически понять позицию терапевта.

Если мы вернемся к образу мачехи из «Белоснежки», то поймем процесс регрессии альфа нарцисса. Столкнувшись с непреодолимым конкурентом, угрожающим ее превосходству и великолепию, королева становится одержима завистью и впадает в регрессивную психопатическую убийственную ярость. Альфа нарцисс может быть настолько захвачен примитивными эмоциями, что переходит к физическим атакам на других. Когда Элизабет впала в манипулятивный цикл, он подпитывал ее и изнурял меня. Внутри это переживалось как следующий круг. Я буду с ней, потом я ошибусь или она придерется к чему-то. Затем начнет обвинять меня в моей бесчувственности по отношению к ней или холодности. Потом с видом победителя скажет в чем я ошибся, начнет горько описывать и жаловаться насколько она ранена и в конце останется очень довольной своей победой. Все это время я буду пытаться быть с ней, отражать ее чувства и пытаться научить ее тестировать реальность и проверять свое восприятие. В ответ же она лишь методично отчитает меня и скажет, что все мои попытки помочь ей абсолютно бессмысленны и неэффективны, ее жизнь по-прежнему наполнена болью и страданием. Она будет жаловаться на свой трудоголизм, ей надо закончить в ночи еще один эксперимент, а на выходных написать еще одну статью. Ее садистичное грандиозное Я теперь нападает на нее в виде мазохистического вовлечения в работу.

Мне удалось пережить ее атаки в попытке остаться с ней, но подобный холдинг не приводит к появлению желания привязанности. Вместо этого мы застреваем на этапе, когда она чувствует себя оскорбленной мною, выражает свой гнев и уходит, унизив меня. За всеми этими представлениями мы совершенно забываем о целях терапии.

Со временем она стала все больше и больше обвинять меня в отсутствии эмпатии, говоря, что я просто сижу в своем кресле и смотрю, как она страдает, я холодный и безучастный перед лицом ее боли. Она говорила, что мои нечуткие реакции лишь мешали ей выражать свою злость по отношению ко мне. Я якобы наказываю ее за злость, которая на самом деле могла бы ей помочь выздороветь. Мои слова и интерпретации расценивались как атаки, призванные унизить ее и задеть. А мои ошибки и нечуткие реакции были нежеланием выстраивать с ней настоящие отношения. Для поддержания своей изоляции она говорила что-то вроде «Больше мне негде говорить о себе» или «По крайней мере я могу приходить к вам и рассказывать о своих мыслях». В тоже время ее симптомы процветали, частота и интенсивность ее сексуального отыгрывания увеличились, а трудоголизм процветал.

Очень часто я чувствовал себя измотанным, бессильным и злым и винил себя в ее страданиях. Нэнси МакВильямс назвала эту реакцию как «шок и сопротивление потере идентичности специалиста помогающей профессии». Мы реагируем на это попыткой быть полезными, помогающими, что лишь усиливает атаки пациента, обеспечивая его ситуациями, когда он может нас обесценить. Я попался в эту ловушку и зашел в тупик.

Позже я понял, что боялся противостоять Элизабет, чтобы не вызвать еще большее чувство внутреннего опустошения и разрушения, боялся ее ответной ненависти, острого ума и отыгрывания. Страх парализовал меня, я был связан по рукам и ногам, а она не получала от меня никакой помощи. Чем хуже становилось мне, тем лучше она чувствовала себя. Она начала заводить знакомства и рассказывала об этом на встречах. Она даже попыталась начать встречаться с кем-то, но отношения были недолгими, то ее очень злило и ранило. Я увидел, что как только она выражала благодарность кому-то, его тут же надо было раскритиковать. Она давала другому человеку что-то хорошее и тут же уничтожала. Ее потребность использовать всемогущий контроль всякий раз стояла на страже создания любых отношений. На сессиях она стала все более и более контролирующей: она отказывалась обсуждать свои сны, работу или молчать. Она предпочитала говорить о моих недостатках и ошибках. Мне приснилось, что мне нужна подсказка, и я ее получил.

В тот момент я изучал подход Отто Кернберга для работы с патологическим нарциссизмом. Он писал о постоянном ощущении тупика в работе с такими пациентами, что является признаком сопротивления переносу. Мне надо было отказаться от идеи о «поддерживающем и заботливом окружении» и посмотреть на саму тупиковую ситуацию. Сначала ей было все равно, что наша работа не продвигается. Я прокомментировал, что, похоже, ее не особо волнует, что мы ходим по кругу. Она была в бешенстве от моих слов, что было ожидаемо. Со временем она заинтересовалась этими повторяющимися ситуациями. Я понял, что она пыталась приложить все усилия для обесценивания меня из-за нарциссической зависти и желания разрушить предмет зависти. Лучше уж быть слоном в посудной лавке, чем стоять не шелохнувшись... И пассивно наблюдать, как пациент разрушает нас и наше время. Именно так воплощается неспособность терапевта выдерживать непереносимые состояния и убежденность в том, что пациент не может измениться. Нападения пациента на любые конструктивные предложения аналитика создают этот тупик, ввергая нас в бесконечный порочный круг. Застывшее время не дает произойти изменениям и позволяет пациенту почувствовать триумф своей деструктивности. Ощущение тупика и разрушение времени становятся отражением динамики взаимодействия с альфа нарциссом. По мере обсуждения тупиковых ситуаций мы начала говорить о пассивности ее матери, депрессии и неспособности защитить детей от ярости отца. При этом я привлекал ее внимание к моментам заботы и спокойствия, которые были в нашей работе, но она постоянно диссоциировала их.

Постепенно я осознал ее агрессивное чувство того, что она имеет на что-то право или ей все должны, которое при этом сопровождалось отсутствием чувства связи с другими. Иногда в середине сессии она начинала методично протирать очки, проверять записи в ежедневнике, говоря, что она только что вспомнила кое-что важное. Она пыталась даже отвечать на рабочие звонки во время сессии. Иногда она смотрела в окно и начинала говорить о погоде. Я был в сложном положении, потому что мои попытки обсудить ее поведение наталкивались на разговоры о моем нечувствительном отношении к ней и ее ранимости.

Как только ее попытки обесценить и обвинить меня стали более осознанными, появился параноидный перенос и еще большие обвинения в моем намерении причинить ей вред. Она стала очень подозрительной в отношении моих мотивов. Элизабет обвиняла меня в том, что я раню ее, чтобы почувствовать свое превосходство. Она удивлялась, откуда я столько о ней знаю, если она не говорила об этом. Неужели я разговаривал с ее коллегами? Становясь уязвимой, она колебалась между презрением и триумфом, страхом и ужасом. В это время развалились ее дружеские отношения с коллегой, Элизабет впала в тяжелую реактивную депрессию, сопровождавшейся апатией, набором веса, бессонницей, неспособностью к концентрации, что мешало работать и привело к суицидальным мыслям.

Спустя время я порекомендовал ей обратиться к психиатру и пройти медикаментозное лечение депрессии. Она разразилась безудержным гневом, но сходила к врачу и взяла рецепт. Элизабет сказала, что приняла лишь половину рекомендуемой дозы и отреагировала пугающей гиперактивностью, паническими атаками и тахикардией. На следующую встречу она пришла в гневе и начала с обвинений, сказав, что я и психиатр были в сговоре и хотели ее уничтожить. Далее продолжила говорить о заговоре фармацевтических компаний, желающих отравить и обезвредить женщин, лишив их и сексуальных желаний через побочные эффекты антидепрессантов. Она сказала, что я просто не хочу больше слышать о ее боли и пытаюсь таблетками заглушить ее, чтобы мне было легче с ней работать. Она тут же прекратила прием лекарств и через пару недель ее депрессия начала проходить. Полагаю, что ее гнев на меня и психиатра восстановил чувство ее грандиозности и помог выйти из депрессии, забыв об уязвимости.

По мере развития параноидного переноса ее попытки победить меня разделились между двумя сферами. Во-первых, все, что я давал ей хорошего в ее понимании, она атаковала и рьяно уничтожала. Когда я попытался привлечь ее внимание к этому, она немного успокоилась и ушла в задумчивом состоянии, которое привело к ощущению горя. Далее ее сны наполнились образами ее взрывного и садистичного отца. Так появилась возможность начать работать с ее бессознательной идентификацией с агрессором. Во-вторых, как только я пытался привлечь внимание к подробностям ее жизни и наших отношений, она реагировала хроническим враньем, пытаясь не выдать важную информацию. С учетом развившегося негативного переноса она стала очень избирательной и манипулятивной в отношении того, о чем она рассказывает, пытаясь сохранить свое превосходство и контроль. Как только мы проработали это сопротивление, я смог привлечь ее интерес каким-то новым образом. Она улыбалась, когда я ловил ее на лжи, и смотрела на меня, будто видела впервые. Я чувствовал, что начал появляться в ее глазах как реальный человек. Ее грандиозное Я было отодвинуто в сторону, и она смогла удержаться в отношениях. Кульминацией вранья и обмана в переносе стала ситуация с антидепрессантами. Муж ее сестры совершил самоубийство и Элизабет поехала на похороны. Она смогла выразить сестре свои соболезнования и почувствовала связь с семьей и родственниками. Это событие помогло высвободить большое количество бессознательного материала, сближение с семьей вызвало агрессию, которую она смогла попытаться осмыслить в кабинете. Мы также смогли помочь ей проработать горе из-за изоляции от семьи, которую она почувствовала, вернувшись домой в пустую квартиру. Однако агрессия была настолько сильной, что ее Я не смогло ее сдержать и направило вовнутрь, спровоцировав новый виток депрессии. Спустя несколько недель она победно заявила, что снова обратилась к тому психиатру, и они вместе решили прописать ей курс антидепрессантов, которые она начала пить неделю назад. Я проинтерпретировал данное событие как желание скрыть что-то от меня и попытку победить и обесценить. Она начала постепенно обдумывать мои слова, стала лучше сдерживать свои импульсы и даже подружилась с коллегой. Мы продолжали работать в кабинете, ее желание встать на путь индивидуации помогало нам, особенно в моменты неудач в нашей работе.

Перенос и контрперенос
Кернберг наиболее точно сформулировал мой опыт работы с данной пациенткой в следующем наблюдении: «Самым ярким проявлением агрессии грандиозного Я является потребность уничтожить аналитика психологически: его интерпретации, креативность, ценность как автономного хорошего объекта... Бессознательные мотивы включают чувство зависти к аналитику как к питающему объекту... И кроме того, зависть из-за того, что аналитик не стал жертвой такой же патологии. Осознание, что аналитик способен наслаждаться жизнью становится непереносимой для пациента, заключенного в тюрьму садистичного грандиозного Я». (Kernberg 1993: 303)

На терапевта переносится не образ родителя, а неинтегрированные аспекты самого себя. Альфа нарцисс может немного идеализировать аналитика, проецируя на него часть своего грандиозного Я. Далее он проецирует и обесцененную часть и нападает на нее. Пациент защищается от этих аффектов и образов путем еще большего обесценивания. Заботливое отношение, отзеркаливание, интерпретации постоянно отвергаются и используются для критики терапевта и высмеивания его неадекватности и непрофессионализма.

Агрессия пациента маскируется за очень логичными рассуждениями. Он сознательно идентифицируется с жертвой и бессознательно с преследователем. Идентифицировавшись с жертвой пациент получает внутреннее разрешение стать тираном, а бессознательно идентифицируется с агрессором, обвиняя терапевта и говоря, что его действия продиктованы заботой о себе и вопросами собственной безопасности. Очень важно не упускать из виду бессознательную идентификацию с агрессором и говорить о явном садистичном поведении. Долгосрочной целью терапии альфа нарциссов является развитие эмоциональной стороны жизни через признание существования простых чувств и принятия собственной слабости и уязвимости.

В условиях работы с динамикой альфа нарцисса терапевту очень сложно сохранять баланс и спокойствие. Контрпереносные чувства могут включать очень разные состояния. В одну секунду вы чувствуете себя особенным, важным, умным и влиятельным, будто стали членом секретного сообщества. С другой стороны, в момент обесценивания вы становитесь уязвимым, поверженным, преследуемым, напуганным и желающим ударить в ответ, чтобы защитить себя. Иногда подступает ощущение себя в роли соблазняющего садиста тирана.

Мифическая подоплека темной стороны души
Мифы об альфа нарциссах рассказывают о самой темной стороне человеческой души. Мы видим истории о матерях, убивающих своих детей из-за предательства мужа, в попытке одержать победу они так и не находят удовлетворения и могут впадать в крайности. Психологически мы можем предположить, что позволить себе страдать в ответ на потерю – значит разрушить хрупкую структуру альфа нарцисса. Как Медея он впадает в убийственную ярость. Миф о Медее является ярким примером динамики альфа нарцисса, она не могла позволить себе проиграть. Она предает своего деда для того, чтобы помочь Ясону, убивает дракона, своего младшего брата, чтобы выиграть время и сбежать с Ясоном. Она сбрасывает тело брата в воду.

Когда они приплывают в королевство Ясона, то обнаруживают, что теперь им правит дядя Ясона. Медея обманывает глупых дочерей короля и заставляет поверить в то, что, расчленив своего отца, они смогут превратить его в юношу. Вместо трона Ясон, Медея и их дети были изгнаны. В изгнании Ясон находит себе другую. Медея обнаруживает предательство и убивает соперницу при помощи отравленных даров. Потом она убивает своих детей, чтобы ранить Ясона. Перед убийством детей она говорит с ними настолько заботливо, что от этого становится очень страшно, но появляется надежда на иной исход событий. Она сомневается, но потом решается.

В конце Медея появляется в колеснице, запряженной драконами. Она издевается над Ясоном, предсказывая ему ужасную смерть. Альфа нарцисс постоянно унижает и оскорбляет других ради своего триумфа и превосходства. Колесница, запряженная примитивными силами психики, увозит одинокую Медею в ночное небо.

В сказках тоже есть пример альфа нарцисса – это образ Ла Йорны, плачущей женщины. Ее соблазнил прекрасный незнакомец, от которого она родила двух красивых детей, а затем он предал ее. В припадке ярости и бесчестия она скинула своих детей в бурную реку, и они утонули. В завываниях ветра над рекой можно услышать ее плач.

Эта сказка иногда воплощается в реальность. Несколько лет назад в Северной Каролине разразилась история Сьюзан Смит, которая утопила своих детей в озере, чтобы (без детей) стать более привлекательной для своего нового любовника. Медея и Ла Йорна – это истории о крайностях. Они символически усиливают давление, которое испытывает альфа нарцисс перед лицом нарциссической травмы и впадает в состояние способного на убийство психопата. В таком состоянии он может совершить самые ужасные преступления. Он бьет по самому больному месту – его страдания от смерти детей во много раз ужасней, чем его собственная смерть. Поэтому Медея убивает не Ясона, а детей. Можно было бы сказать, что в детях она убивает и часть себя, свое создание, свой потенциал. Однако в состоянии психопата убийство детей – это не жертва, а удовлетворение, победа.

Альфа нарцисс старается удержаться на вершине своей внутрипсихической горы. Нарциссическая рана – это наследие нарциссической фазы, но не стоит забывать о возможно провале в состояние психопата. В состоянии дикой ярости и боли он может решиться на жестокие и необдуманные действия. Не стоит забывать о предостережениях в мифах и сказках.

В случае с Элизабет мы говорили о необходимости параноидной регрессии для успешного анализа. Она ставит альфа нарцисса в состояние, способное привести к переживанию и интеграции человеческого потенциала чувства уязвимости и тревоги. Таким образом станет возможным интеграция этих переживаний. Тем не менее, истории о Медее и Ла Йорны говорят нам о том, что исцеление невозможно. Мы не видим здесь образов анимуса или Я, которые могли бы прийти на помощь и трансформировать человека. Возможно, альфа нарцисс сможет найти партнера, способного выдержать встречу с архетипом трикстера, но не идентифицирующегося и не сливающегося с ним. Однако Медея и Ла Йорна выбрали себе в партнеры предателей, т. е. мужчин подобных им самим, с такой же динамикой.

Трикстер в антагонистической модели привязанности
Архетип трикстера может обладать силой трансформации, поскольку ни психопат, ни альфа нарцисс полностью не идентифицируются с ним. Психопат одержим фигурой хищника, а альфа нарцисс сплетается с трикстером, колеблясь между идеализацией и обесцениванием. Альфа нарцисс прекрасно владеет искусством обесценивания и использует его для разрушения других, внося в свою и чужую жизнь беспорядок, и чувствуя себя идеальными и сильными.

Из-за ранней травмы и слияния Я с архетипическим, диалог между Я и селф невозможен. Если происходит идентификация с темной стороной архетипа (ведьма, черный маг), альфа нарцисс становится очень могущественным в обесценивании других и использует эту силу исключительно для себя. Он использует энергию трикстера, чтобы одурачивать других ради своей выгоды. В процессе терапии возможно высвободиться от влияния архетипа, выйти из поля хаоса и помочь психике установить порядок и баланс. В этом случае альфа нарцисс использует трикстера для целей истинного Я (селф).

Как мы уже говорили, альфа нарцисс может стать своего рода катализатором жизни других людей, в мире много хороших сказок о трикстерах.

Дарами психопатического и альфа нарциссического характеров могут быть смелость, любовь к приключениям, мужество, их не останавливает ни страх, ни тревога. При наличии сильного Я возможен диалог между человеческим и архетипическим, и для этой роли трикстер подходит иногда лучше всего. Он помогает излечиться при помощи магии других миров. Харизму, власть и магию можно использовать во благо настоящего Я.

Альфа нарцисс имеет обширные знания о том, как получить и использовать власть в этом мире, при участии трикстера можно обходить защиты других людей для того, чтобы создавать с ними отношения и помогать им развиваться. Энергия архетипа трикстера должна быть использована не для личной выгоды. Можно быть мошенником хилером, а можно быть шаманом или бизнесменом, способствующем установлению диалога в мире.

Поиск смысла динамики альфа нарцисса в нашей жизни
Альфа нарцисс повсеместно присутствует в нашей жизни и обществе. Как же нам использовать его положительные стороны? Как мы видели во многих сказках, путешествие к исцелению часто начинается со встречи с трикстером, с которым сплетается альфа нарцисс. Иногда нам в жизни действительно нужен сильный и мощный пинок, мы сталкиваемся с сильной травмой. Трикстер может привнести в нашу жизнь трансформацию и магию в самый неожиданный момент. Он способствует росту и индивидуации. Трикстер всегда рядом, когда что-то происходит. Мы можем стать жертвой трикстера альфа нарцисса и начать наш собственный путь к жизни. Встреча с такими людьми может заставить нас перестать пользоваться привычными защитами и методами, ведь трикстер очень ловко обходит наши защиты, пересекает границы, нарушает табу и видит наши самые уязвимые места. Мы также всегда должны помнить о внутреннем трикстере. Он является воплощением животного и божественного, не являясь ни тем, ни другим; став чем-то третьим в мире трансцендентного. Он бог юмора, обмана, беззакония и сексуальности. Но он и бог границ, целебной магии, божественных откровений. Путешествие, которое может начаться как поиск способов удовлетворить его желания, может привести к просвещению. Его появление в наших снах и фантазиях поможет трансцендентному проявиться в нашей жизни весьма неожиданным и волшебным образом.

_
По материалам Догерти, Вест: "Матрица и потенциал характера. С позиций архетипического подхода и теорий развития"