18 мая 2017
650
Сегодня разбирал сон про секс втроем. Каждый в сновидении был в определённой позиции, роли и получал своё удовольствие. Для сновидца была довольно ясна его позиция. Метафорически она точно описывала его структуру отношений с миром как внешним, так и внутренним. Но намного интереснее было оказаться в двух других ролях. Попытка оказаться на этих непривычных и чужих местах обогащала и наполняла энергией.
Я избегаю здесь подробностей, не только из соображений конфиденциальности, но и для того, чтобы каждый мог представить свою фантазию такого треугольника. Теперь попробуйте сменить позиции и роли, по очереди заняв две другие вершины. Проведем такой мысленный эксперимент по занятиям тантрой.
В сновидении ночном это сделать немного легче, чем в дневном. Как хочется в группе высказать свою позицию, и как трудно услышать и тем более проникнуться чужой позицией. При этом первое закрепощает, а второе освобождает. Интеграция инаковости - один из главных даров по-настоящему глубоких и близких отношений. В них мы заражаемся другими ценностями, взглядами и переживаниями, не данных нам в границах нашего эго.
Но как же трудно оставить этот пост героического утверждения собственного я. Как трудно признать неправоту, ограниченность, слабость своей эго-позиции. Мы цепляемся за нашу позицию как за канат, привязывающий к пристани наших ограничений, лишь бы не отправиться в свободное плавание разотождествления. Юнг писал, что, только услышав голоса наших внутренних частей, мы сможем понять голоса других. Эту диаду можно дополнить до четверицы тем, что понять дневной мир можно, только поняв мир сновидения. Но для того, чтобы продвинуться к интеграции этого креста, необходимо оставить убежище иллюзорного центра, якобы вокруг которого вращается мир.
Я избегаю здесь подробностей, не только из соображений конфиденциальности, но и для того, чтобы каждый мог представить свою фантазию такого треугольника. Теперь попробуйте сменить позиции и роли, по очереди заняв две другие вершины. Проведем такой мысленный эксперимент по занятиям тантрой.
Вопрос: почему мы так привязаны к этой, своей позиции? Разбирая свой сон, мы продолжаем хранить верность позиции эго сна. Мы думаем, почему это тигр преследовал нас, почему я занимался любовью с коллегой, который мне совсем не нравится или что делают в моём сне сломанные часы. Так мы поддерживаем, как писал Джеймс Хиллман, монополию эго. А как интересно занять позицию именно объектов сна, стать на место наших преследователей, объектов желания, на место самого незначимого персонажа сна. Стать тигром и получить удовольствие от преследования нашего я, стать этим неприятным коллегой и старыми часами и погрузиться в их переживания и ощущения. Именно там, на перефирии нашей привязанности к эго мы можем найти энергию и творчество.
В сновидении ночном это сделать немного легче, чем в дневном. Как хочется в группе высказать свою позицию, и как трудно услышать и тем более проникнуться чужой позицией. При этом первое закрепощает, а второе освобождает. Интеграция инаковости - один из главных даров по-настоящему глубоких и близких отношений. В них мы заражаемся другими ценностями, взглядами и переживаниями, не данных нам в границах нашего эго.
Но как же трудно оставить этот пост героического утверждения собственного я. Как трудно признать неправоту, ограниченность, слабость своей эго-позиции. Мы цепляемся за нашу позицию как за канат, привязывающий к пристани наших ограничений, лишь бы не отправиться в свободное плавание разотождествления. Юнг писал, что, только услышав голоса наших внутренних частей, мы сможем понять голоса других. Эту диаду можно дополнить до четверицы тем, что понять дневной мир можно, только поняв мир сновидения. Но для того, чтобы продвинуться к интеграции этого креста, необходимо оставить убежище иллюзорного центра, якобы вокруг которого вращается мир.