«Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», «Истина в вине» - так говорят про встречу человека с состоянием, связанным с архетипом Диониса. Дионис, Вакх или Бахус – бог виноделия, сил плодородия, театра. Хмельное веселье, буйство инстинктов, коллективные празднества берут начало в дионисийской части души.
В мифологии Дионис – внебрачный ребенок главы Олимпа Зевса и смертной женщины Семелы, во многом, противоположность отцу. Не слишком любимый другими богами, оставшийся сиротой, воспитанный вдали от отца, Дионис научил людей виноделию, празднику, пользованию силами природы, театральному действу.
Ницше, а за ним Юнг связывали дионисийство с таким человеческим переживанием, которое стремится к коллективному, растворению индивидуального, слиянию с природой инстинкта. «Это не только, — говорит Ницше, — союз человека с человеком, который заключается под обаянием дионисийских чар: это — сама обезумевшая природа, враждебная или покоренная, празднует примирение со своим блудным сыном — человеком».
Дионисийские состояния души можно наблюдать в моменты праздничных застолий, на спортивных матчах, фестивалях, народных гуляниях, в театре, игре. Там, где человек стремится к коллективному единению, присутствует Дионис. Кроме того, он есть во всем, что приносит телесное удовольствие, например, секс, вкусная еда на праздничном застолье, вино, сделанное по собственному рецепту, совместная рыбалка, охота, баня. Архетип Диониса – это проживание совместного, соучастия, принадлежности к коллективному.
«С веселой толпой украшенных венками менад и сатиров ходит веселый бог Дионис по всему свету, из страны в страну. Он идет впереди в венке из винограда с украшенным плющом тирсом в руках. Вокруг него в быстрой пляске кружатся с пением и криками молодые менады; скачут охмелевшие от вина неуклюжие сатиры с хвостами и козлиными ногами».
Есть и другая сторона дионисийства, которая также отражена во многих мифах. Во время дионисийских вакханалий нередко происходили события, становившиеся позже для самих участников ужасным «открытием». Так, царь Ликург, отвергавший Диониса, убил в безумном состоянии своего сына, приняв его за лозу винограда. Другого царя разорвали на части обезумевшие вакханки, среди которых была его мать. В мифах почти всегда рядом с Дионисом присутствует безумие как захватывающее сознание состояние, потеря контроля, рассудка.
Нередко можно встретить эти крайние проявления архетипа в реальной жизни. Всем известны истории пьяных драк на вечеринках, вероломного поведения спортивных фанатов, пострадавшие в толпе зрители рок-концертов, паломники и так далее. Коллективное сознание захватывает индивидуальное, человек встречается с неконтролируемым проявлением своих импульсов, инстинктов, порывов, о которых потом может сильно сожалеть. Дионисийские жертвы – это не жертвы хладнокровного расчета и цинизма, это жертвы человеческой природы - инстинктов.
Психически человек не может гармонично существовать без этого архетипа, так как благодаря ему переживает удовольствие от жизни, получает энергию инстинктов, творческий импульс. «Коктейль Диониса» в психике - то место, где может случиться новое при встрече с коллективным. Как естественный отбор в природе происходит в результате случайных встреч, также психике необходимы такие дионисийские соприкосновения для существования и развития. Это похоже на случайную встречу с кем-то на улице, в клубе, в автобусе, зарождение значимых отношений, любви... Словами известного стихотворения, «самые важные встречи всегда случайные» (О. Мельникова).
Почему же Зевс - патриарх и защитник порядка на Олимпе - так любил своего слабого внебрачного ребёнка, который должен был умереть еще в утробе матери, но был спасён отцом? Для чего дионисийская часть, порой слишком опасная для сознания, так важна для него? И действительно, значимость праздников, совместных ритуалов поддерживается практически во всех культурах мира.
К. Юнг связывал дионисийскую динамику в психике с экстраверсией, в противоположность аполлонической интроверсии. Аполлоническая установка, особенно почитаемая в современном мире, предполагает погруженность в индивидуальное, рациональный анализ, познание, тогда как дионисийская, больше иррациональная часть души, наоборот, предполагает растворение индивидуального, коллективное единение, спонтанность чувств и эмоций. И одно не существует без другого.
Необходимо довериться коллективному, чтобы с чем-то или кем-то соединиться. Без такого безусловного доверия, человек не может встретиться со своей собственной первичной природой – энергией инстинктов. Ни сексуальное, ни духовное, ни творческое начало невозможно без него. Джеймс Хиллман писал, что у любви два нераздельных качества – она разбивает и соединяет. Для того, чтобы встретить любовь, необходимо сначала отказаться от индивидуального, раствориться в другом, как бы перестать существовать, и тогда чувство, экстаз, удовольствие становятся доступны.
В известном любовном мифе про Эроса (бога любви) и Психею (земную женщину), Психея, захваченная любопытством, теряет Эроса, что происходит из-за недоверия - плода человеческого рационального сознания. Психея долго искала потерянную любовь, выполняя задания Афродиты, пока не оказалась в Аиде – царстве мертвых - и не умерла, после чего была найдена Эросом и воскрешена. Смерть Психеи - метафора отказа от власти сознания, потери Эго.
В любом экстазе – сексуальном, духовном, творческом - существует этот привлекательный дионисийский риск «потери сознания» – адреналин, влечение, импульс, смесь страха и желания. Если бы не эта доверяющая новому часть психики, невозможно было бы представить развитие человека и культуры, в целом. Произведение искусства никогда не создается по плану, а является, во многом, спонтанным проявлением души художника. Поэтому Диониса связывают не только с удовольствием, безумием, но и с творческим началом души человека. Ницше писал: «Чудо иррационально, следовательно, этот акт есть бессознательное иррациональное свершение, создание из себя самого, без содействия разума и целесообразного намерения; оно как бы вытекает, оно обнаруживается как явление роста творящей природы, а не как результат человеческого мудрствования, оно есть порождение страстного чаяния, веры и надежды»
И в повседневной жизни нередко случаются неожиданные ситуации «как в кино», когда, например, устоявшиеся и, казалось бы, крепкие супружеские отношения вдруг прерываются из-за страсти кого-то из супругов или же, когда человек резко меняет направление деятельности, профессию, образ жизни... Как в фильме «Красотка», когда герой, заблудившись, случайно оказывается на улице, на которой явно «царил Дионис», в итоге, поворачивает свою машину и жизнь совсем не туда, куда планировал.
Поиск любви - сущность Диониса. Ребенок, потерявший мать, не имеющий возможность быть рядом с отцом, обречен на этот поиск. Мать Диониса – смертная женщина, в результате интриги жены Зевса – Геры - погибла, будучи беременной Дионисом. Зевс зашил шестимесячного Диониса себе в бедро и выносил его. Дважды рожденный ребенок вынужден был расти вдали от отца, воспитывался как девочка, чтобы быть незаметным для преследовавшей его Геры.
Дионис сам не слишком почитал Олимп – дом, порядок, иерархию отца. Был непризнанным многими богом. Что может чувствовать человек, имея внутри такого «осиротевшего», не признаваемого ребёнка? Вероятно, будет стремиться найти привязанность и любовь во всех сразу и ни в ком конкретно. Именно это предлагает прожить Дионис тем, кто остро чувствует одиночество - искать любовь коллективную, всеобщую, первичную. Он дарит людям нечто ценное – вино, как эликсир встречи, как волшебное зелье, алхимический коктейль с помощью которого можно оказаться в мире такой любви.
Но вместе с этими дарами рядом и опасность безумия в таких паталогических проявлениях архетипа как зависимость, деградация, фанатизм, деструктивная импульсивность, что часто происходит в совокупности с разрушающими личность привычками - алкоголизмом, наркоманией, промискуитетом, разными формами мании. Такому деструктивному дионисийству подвержены дети из так называемых «неблагополучных семей», нередко это сироты при живых, но безучастных родителях, родителях-алкоголиках, наркоманах.
Внутрипсихический отказ от Диониса может проявляться как депрессия, глубокая интроверсия, фобии, связанные с пространством, людьми, созависимость. В одном из мифов дочери царя Миноса не признают Диониса как бога, и он превращает их в летучих мышей, обреченных жить в самом тёмном углу замка, не видя белого света, что похоже на метафору депрессии, глубокой безысходности, где можно быть погружённым только в себя, не встречаться ни с кем, не видеть ничего вокруг себя, быть в одиночестве. По сути, отказ от жизни состоит в избегании проживания архетипа Диониса. Это как снова оказаться сиротой - одиноким и отверженным.
Энергия Диониса - сила природы, инстинкта, необходимая и опасная для человека одновременно. Психический баланс архетипа предлагает сам Дионис. Он не просто использовал вино для праздника, но и делал его. Он трудился, получая этот нектар из сочетания земли и солнца. В винограде сосредоточена сила матери и свет отца, смертной женщины Семелы и бога небес - Зевса. Вино – это не просто напиток, одурманивающий сознание, растворяющий рациональность, это место встречи, доверие, энергия жизни - как кровь, наполняющая душу живым.
Кроме того, Дионис является не только богом вина, праздника, но и театра. Театр – проживание экстравертной, демонстративной, направленной на игру установки сознания. Эта дионисийская часть говорит: «Вся наша жизнь – игра, а люди в ней актёры»» (У. Шекспир). Энергия творческого дионисийского начала может проявляться в игровых видах творчества. Например, это происходит в проживании разных ролей на сцене, на занятиях танцами, в одежде, на карнавальных вечерниках... Так происходит дионисийская встреча с другими через создание образа. В игре можно быть кем-угодно и встретить любого.
Этот архетип имеет связь с демонической силой природы, инстинкта. Он напоминает сознанию о силе природного в культурном. Дионисийскими ритуалами являются игра и праздник – как разделение внутреннего богатства с другими, они необходимы для творящего импульса жизни психического. Истина находится там, где свет солнца и сила природы создают молодое вино, как сочетание природы инстинктов и ясности сознания.
В Дионисе встречается мужское и женское. Сам Зевс добровольно становится для него «матерью», вынашивая в себе. Его выдают за девочку, спасая от безумия Геры. А в «прирученной» им лозе винограда встречаются солнце и земля, как мужское и женское начало.
Архетип Диониса – это архетип поиска и доверия любви.