18 июн. 2017
2279
Все, кто занимался возрастной психологией, обращаются к вопросу: «Почему дети любят играть?» Эриксон обратил внимание на этот феномен, но в попытках объяснить, все равно он ближе к телесности. Но как удается ему связать социальное развитие и личностное? Поэтому он постоянно ищет связи и так здорово их находит, что просто диву даешься, как у него все замечательно связывается.
Если говорить о телесности, он уже не очень говорит об эрогенных зонах, но у него еще есть понятие «ведущего органа». Он говорит, что в каждом возрасте, пока телесность созревает, тот или иной орган выходит на арену и диктует, по сути, поведение ребенка. У каждого органа есть функция и что происходит? Функция этого органа как бы отрывается от органа и является основной характеристикой поведения. Получается, что весь человек в какой-то степени представляет функцию это ведущего органа. Трудно представляемся абстракция, но на конкретном примере все сходится. Он говорит, что у младенца рот и это поглощение. Кто такой младенец? Для него важнее всего вобрать в себя всё: впечатления, знания, не только пищу, а вообще - познание.
Ребенок пытается вторгнуться в жизнь взрослых людей. Он становится страшной помехой для взрослых, а взрослые говорят: «Уйди, не сейчас!» И ребенок оборачивается лицом к своему сверстнику. Таким образом, на арену выходит сверстник и на первых порах это могут быть даже другие дети в семье, не обязательно одного с ним возраста. Они могут быть и постарше и помладше, главное, что это уже не взрослый.
Что же дает ребенку общение со сверстником? Тут телесность вообще уходит. Ребенок пока что, с самого начала, был включен в отношения со взрослым, где его позиция была строго определена. Детско-родительские отношения: на стороне родителя - руководство, а на стороне ребенка - подчинение, послушание и ведомость. Ребенок изначально ставится в неравное положение и вся история развития ребенка - это стремление уравнять позиции, он все время стремится к равноправию со взрослым.
Возможно ли это, сравняться в позициях в детско-родительских отношениях? Нет, невозможно. Подростки к этому стремятся, а взрослые уже нет. Несмотря на то, что не только догоняют, а вроде бы и инверсия ролей происходит: родители становятся слабыми, а дети - сильными и активными и что тогда? Родитель занимает подчиненную позицию, а ведущим становится этот ребенок? Нет. Как бы ни бывало, но у Эриксона есть одно понятие, которое дает нам подсказку: у него не только групповая, а еще и эго-идентичность - стремление быть самим собой. Ребенок и чуть позднее мы вернемся к идентичности: ребенок с детства принимает идентичность, говоря, что мы на всю жизнь деи своих родителей. Даже если во всех остальных отношениях ты сильный и активный, но в отношениях с родителем, ты впитал в себя позицию ребенка. Поэтому о равноправии очень трудно говорить.
В нашей ситуации, равноправие с родителями точно невозможно. А в отношении со сверстником, можно претендовать на позицию на равных. Он начинает бороться за свою позицию в этом коллективе, потому что детский коллектив также имеет свою структуру, там тоже есть ведомые и ведущие, есть лидеры и подчиненные. Но эта структура не дана изначально. Она складывается именно в связи с особенностями отношений. И вот именно в детском коллективе, у ребенка впервые появляется возможность завоевывать позицию в отношениях. И это конечно дает новую возможность.
Завоевывать позицию и занять место в структуре отношений. Какому ребенку легче стать ведущим в этих отношениях? Ребенку с базовым доверием легче? Легче. Автономному ребенку легче? Легче. Таким образом, мы видим, что сильные качества помогают. А если он с базовым недоверием и навязчивый? Труднее. Таким образом, уже на этом этапе мы видим, как сказывается на ребенке все предыдущие этапы.
Эриксон называет еще одно качество: заводилой и лидером становится тот ребенок, который в какой-то момент скажет: «А давайте!» Инициатива, - вот то качество, которое, по мнению Эриксона осваивается в этих отношениях. Здорово быть инициативным, но на обратном полюсе этой инициативы есть очень большая опасность - вина. Психосоциальный кризис на самом деле это выбор между инициативой и чувством вины. И взрослые это поддерживают. Но что дальше следует? Что говорит взрослый? «И кто это придумал?», - говорит взрослый. То есть, проявляя инициативу, получается что человек берет ответственность и рискует оказаться виноватым. Это может быть опять не очень здорово. Может быть лучше не высказывать никакой инициативы и тогда ты не будешь виноватым? Лучше пусть кто-то попробует, я посмотрю чем это закончится, а если все будет хорошо - я тоже приму этот опыт. Это безопасная позиция. Но если опять говорить о выигрыше в жизни, конечно тот, кто рискует проявить инициативу - у него больше шансов стать лидером.
Эриксон говорит о том, что именно в отношениях со сверстником ребенок проявляет инициативу. Но все таки, Эриксон говорит о том, что взрослый делает большой вклад: можно поддержать детскую инициативу, а можно ее и загубить системой наказаний. Вообще очень нелегко поддерживать инициативу детей и сказать: «Давай сделаем не так, а вот так!» Наверное это было бы лучшим вариантом, но тогда личностное развитие не будет таким успешным.
Это сразу становится маркером отношений: если ребенок, даже в катастрофической ситуации все таки готов обратиться к родителю - значит его инициатива поддерживается и это мастерство родителей.
Но в личностных качествах мы назовем еще одно. Некоторые мамы приходят в консультацию с таким вопросом: они слышат, что ребенок инициативу проявляет, но потом кто-то ее подхватывает и никто потом уже не помнит, что это придумал ребенок. И за этим стоит еще одно обстоятельство: мало придумать, надо уметь воплотить в жизнь. Сильным качеством личности является способность спланировать достижение цели, целеустремленность. Получается, что можно быть инициативным, не обладать организаторскими способностями и опять упустить возможность. В противном случае, это пассивность.
Если говорить о телесности, он уже не очень говорит об эрогенных зонах, но у него еще есть понятие «ведущего органа». Он говорит, что в каждом возрасте, пока телесность созревает, тот или иной орган выходит на арену и диктует, по сути, поведение ребенка. У каждого органа есть функция и что происходит? Функция этого органа как бы отрывается от органа и является основной характеристикой поведения. Получается, что весь человек в какой-то степени представляет функцию это ведущего органа. Трудно представляемся абстракция, но на конкретном примере все сходится. Он говорит, что у младенца рот и это поглощение. Кто такой младенец? Для него важнее всего вобрать в себя всё: впечатления, знания, не только пищу, а вообще - познание.
Здесь стадия фаллическая. Функция органа вторжения. И если эта функция органа, отрываясь от органа, становится характеристикой поведения, то мы знаем дошкольника, как человека, очень настырно вторгающегося в жизнь взрослых людей. Эриксон избегает говорить о любовном треугольнике, о ревности, о пожелании смерти, но он говорит о том, что действительно ребенок стремится вмешаться в отношения взрослых, потому что у него такая функция сейчас. Но дальше этого рассуждения не идут. И конечно определяется все совсем другими вещами.
Ребенок пытается вторгнуться в жизнь взрослых людей. Он становится страшной помехой для взрослых, а взрослые говорят: «Уйди, не сейчас!» И ребенок оборачивается лицом к своему сверстнику. Таким образом, на арену выходит сверстник и на первых порах это могут быть даже другие дети в семье, не обязательно одного с ним возраста. Они могут быть и постарше и помладше, главное, что это уже не взрослый.
Что же дает ребенку общение со сверстником? Тут телесность вообще уходит. Ребенок пока что, с самого начала, был включен в отношения со взрослым, где его позиция была строго определена. Детско-родительские отношения: на стороне родителя - руководство, а на стороне ребенка - подчинение, послушание и ведомость. Ребенок изначально ставится в неравное положение и вся история развития ребенка - это стремление уравнять позиции, он все время стремится к равноправию со взрослым.
Возможно ли это, сравняться в позициях в детско-родительских отношениях? Нет, невозможно. Подростки к этому стремятся, а взрослые уже нет. Несмотря на то, что не только догоняют, а вроде бы и инверсия ролей происходит: родители становятся слабыми, а дети - сильными и активными и что тогда? Родитель занимает подчиненную позицию, а ведущим становится этот ребенок? Нет. Как бы ни бывало, но у Эриксона есть одно понятие, которое дает нам подсказку: у него не только групповая, а еще и эго-идентичность - стремление быть самим собой. Ребенок и чуть позднее мы вернемся к идентичности: ребенок с детства принимает идентичность, говоря, что мы на всю жизнь деи своих родителей. Даже если во всех остальных отношениях ты сильный и активный, но в отношениях с родителем, ты впитал в себя позицию ребенка. Поэтому о равноправии очень трудно говорить.
В нашей ситуации, равноправие с родителями точно невозможно. А в отношении со сверстником, можно претендовать на позицию на равных. Он начинает бороться за свою позицию в этом коллективе, потому что детский коллектив также имеет свою структуру, там тоже есть ведомые и ведущие, есть лидеры и подчиненные. Но эта структура не дана изначально. Она складывается именно в связи с особенностями отношений. И вот именно в детском коллективе, у ребенка впервые появляется возможность завоевывать позицию в отношениях. И это конечно дает новую возможность.
Завоевывать позицию и занять место в структуре отношений. Какому ребенку легче стать ведущим в этих отношениях? Ребенку с базовым доверием легче? Легче. Автономному ребенку легче? Легче. Таким образом, мы видим, что сильные качества помогают. А если он с базовым недоверием и навязчивый? Труднее. Таким образом, уже на этом этапе мы видим, как сказывается на ребенке все предыдущие этапы.
Эриксон называет еще одно качество: заводилой и лидером становится тот ребенок, который в какой-то момент скажет: «А давайте!» Инициатива, - вот то качество, которое, по мнению Эриксона осваивается в этих отношениях. Здорово быть инициативным, но на обратном полюсе этой инициативы есть очень большая опасность - вина. Психосоциальный кризис на самом деле это выбор между инициативой и чувством вины. И взрослые это поддерживают. Но что дальше следует? Что говорит взрослый? «И кто это придумал?», - говорит взрослый. То есть, проявляя инициативу, получается что человек берет ответственность и рискует оказаться виноватым. Это может быть опять не очень здорово. Может быть лучше не высказывать никакой инициативы и тогда ты не будешь виноватым? Лучше пусть кто-то попробует, я посмотрю чем это закончится, а если все будет хорошо - я тоже приму этот опыт. Это безопасная позиция. Но если опять говорить о выигрыше в жизни, конечно тот, кто рискует проявить инициативу - у него больше шансов стать лидером.
Эриксон говорит о том, что именно в отношениях со сверстником ребенок проявляет инициативу. Но все таки, Эриксон говорит о том, что взрослый делает большой вклад: можно поддержать детскую инициативу, а можно ее и загубить системой наказаний. Вообще очень нелегко поддерживать инициативу детей и сказать: «Давай сделаем не так, а вот так!» Наверное это было бы лучшим вариантом, но тогда личностное развитие не будет таким успешным.
Это сразу становится маркером отношений: если ребенок, даже в катастрофической ситуации все таки готов обратиться к родителю - значит его инициатива поддерживается и это мастерство родителей.
Но в личностных качествах мы назовем еще одно. Некоторые мамы приходят в консультацию с таким вопросом: они слышат, что ребенок инициативу проявляет, но потом кто-то ее подхватывает и никто потом уже не помнит, что это придумал ребенок. И за этим стоит еще одно обстоятельство: мало придумать, надо уметь воплотить в жизнь. Сильным качеством личности является способность спланировать достижение цели, целеустремленность. Получается, что можно быть инициативным, не обладать организаторскими способностями и опять упустить возможность. В противном случае, это пассивность.