28 апр. 2017
3502
Или бессознательное психическое. В отличие от сознательных процессов (которые в другом круге, там познавательные процессы, где ощущение, сознание, память, мышление, восприятие), интрапсихические процессы не осознаются. Мы уже говорили откуда они берутся: судьба любого действия - свернуться и стать интрапсихическим процессом. Когда мы живем и нет преград, нам вообще сознание не нужно. Когда мы идем по улице и с кем-то разговариваем, мы автоматически обходим столб и т. П (правда не всегда, но по большей части, если у нас все нормально). То есть - не нужно попадать в сознание некоторым вещам. Как мы учимся водить машину? Сначала - сознательно, это нажать, это отпустить, это пристегнуть, а потом - бессознательно, садимся и едем, все остальное бессознательно. Это внутренние действия, когда-то были развернутыми, сознательными и внешними. Да еще - распределенными между людьми, так как кто-то нам объяснял. То есть любое действие оно вначале социально и осознанно, а потом оно становится внутренним и неосознанным и регулирует нашу деятельность. И освобождает сознание для каких-то других вещей.
Но, внутри этой интрапсихической сферы есть еще и другие вещи. То, что идет от природного индивида. То, что мы унаследовали. Инстинкты - древние, поведенческие алгоритмы (прикоснулся к сковородке и рука дернулась это дано природой, мы ему не научаемся, оно безусловно). И очень многое нам дано природой: от простых действий типа отдернуть руку до сложных развернутых инстинктивных процессов.
Изначальная регуляция деятельности - мы всегда движемся в сторону наиболее значимого и сильного мотива. Другое дело, что мы можем построить индивидуальную иерархию мотивов. Но тут есть большое НО. Это плод нашей сознательной деятельности. Это наше представление о нашей иерархии мотивов. И иногда совпадает это с реальностью, а иногда - не совпадает. И тогда возникает странное чувство, когда человек что-то делает и задумывается, а что это он вообще это делает? Вроде и не собирался и не надо бы, но он это делает. А это говорит о том, что то, как мы себе представляем нашу иерархию мотивов не совпадает с тем, как это есть на самом деле. Про себя мы не можем этого понять. Человеку внутри себя это сделать практически невозможно. А вот человеку стороннему - просто это понять, это со стороны хорошо видно. НО общее место заключается в том, что мы всегда движемся в сторону самого сильного мотива. Не обязательно сознательного.
Когда мы копим жизненный опыт, мы лучше начинаем понимать самого себя и чего мы хотим на самом деле.
Основные постулаты
1. МЫ всегда движемся в сторону наиболее сильного мотива.
2. Второе - как осуществляется эта регуляция - на основе положительного и отрицательного подкрепления
Когда существует так называемое закрепление или эмоциональный след, об этом еще Павлов говорил.
Если не туда или встречаемся с преградой - возникает негативное переживание. Функция переживания - оттормозить деятельность и запустить ориентировочную реакцию. Остановиться и оглянуться. А позитивное переживание - если мы движемся в сторону сильных мотивов заставляет нас дальше двигаться и в конце концов получить переживание успеха, которое потом также закрепится.
Самосознание
Есть еще одна вещь, которая очень важное влияние оказывает на регуляцию деятельности. Если брать сферу самосознания, то есть два важных аспекта: первый - то, как мы сами себя себе представляем (чаще всего неадекватно) и второй аспект - какие эмоции мы испытываем в собственный адрес. По отношению к себе, мы вообще испытываем массу эмоций (чем значимее субъект, тем больше эмоций мы испытываем, а так как самый значимый субъект это мы сами, то мы испытываем к себе больше всего эмоций).
Самооценка
На стыке представления о самом себе и эмоций по отношению к самому себе, есть такая важная регулятивная штука, как самооценка. В самом общем случае, самооценка это то, как мы себя оцениваем. Что такое оцениваем? Проще это понять на примере не самого себя, а чего-то другого.
Если мы оцениваем какой-то предмет, картину, как строится оценка? Оценка есть некое действие, в котором всегда присутствуют несколько ключевых моментов:
Наша самооценка и наше самосознание всегда хитро устроена: каждый из нас считает себя чуть лучше, чем другие. Если мы нормальные, обычные люди. А это логически невозможно (если каждый чуть лучше, то тогда каждый чуть хуже). И это правильно. Если это не так у отдельно конкретного человека - значит у него проблемы. Мы в отдельных моментах можем допускать, что это не так. Но вообще то, в целом - лучше!
Самооценка играет очень важную регулятивную функцию. Самооценка формирует уровень притязаний. У нас же есть много разных целей. И есть много разных уровней целей.
Это очень подробно исследовал Курт Левин. Эксперимент строился на простой игре: набрасывание обручей на пику. Курт Левин игру использовал в качестве модели поведения. Инструкция такая: есть три уровня сложности: можно с 5-ти метров кидать, можно с 10ти, можно с 15-ти. Понятно, что с 5-ти метров проще попасть. Но дают меньше очков. Испытуемому говорят: «У тебя 10 бросков и задача - набрать как можно больше очков». Разные испытуемые ведут себя по-разному. Кто-то начинает с 5-ти метров, а кто-то - с 15-ти. У этих людей по отношению к этой цели разный уровень притязаний. То, с какого уровня они начинают это делать - свидетельствует о наличном уровне их притязаний относительно данной ситуации. И уровень их притязаний очень тесно связан с самооценкой. Если человек считает, что он здорово умеет это делать, у него и притязания будут побольше.
Первое - разные испытуемые начинают с разного уровня сложности. Уровень сложности или притязаний свидетельствует о его самооценке в данной сфере.
Второе - важнее всего - оказалась динамика притязаний. Если с 15-ти метров человек не попадает несколько раз, он двигается поближе и притязания снижаются. Он очень быстро узнает на что он способен. Его самооценка если оказалась неадекватно завышенной - это приводит к снижению самооценки и к снижению уровня целей (то есть притязаний).
Это принцип регуляции нашей деятельности. И тут крайне важную роль играет переживание успеха или неудач. Переживание успеха повышает самооценку и мы притязаем на большее. Переживание неуспеха понижает нашу самооценку и мы притязаем на меньшее.
Как регулируется наша деятельность?
Переживание успеха оно не только откладывается в эмоциональной памяти - оно еще поднимает нашу самооценку и поднимает уровень наших притязаний. В следующий раз в сходной ситуации мы будем замахиваться на большее. А переживание неуспеха, соответственно снижает нашу самооценку. Если мы часто успешны, у нас растет самооценка. Если мы часто успешны в определенной сфере - в этой сфере. А если мы часто успешны еще в других сферах - то в других сферах. И все это складывается в общую интегральную самооценку. И тогда мы даже в незнакомой ситуации начинаем исходить их нее. Предположим, никто и никогда в эту игру не играл. Все равно, кто-то подойдет на пять метров, а кто-то - на пятнадцать. От чего это зависит? От исходной, обобщенной самооценки. Один считает, что он крутой, а у другого - низкая обобщенная самооценка. И тогда у него преобладает мотивация избегания неудач над мотивацией достижений. А это две важнейшие мотивации.
Нам же хочется успеха? Причем, нам хочется успеха не самого по себе. Нам хочется положительных ощущений. Потому что нас этому учит эмоциональная память. Но индивидуальные различия очень существенные. У одного изначально низкая самооценка и низкие притязания, а у другого - высокая самооценка и высокий уровень притязаний. Другое дело, что исходный уровень не так важен. Важно то, правильно идет эта саморегуляция или нет. Обычный, нормальный способ - после переживания неуспеха - снижение притязаний. Но это так происходит не у всех. Кто-то упертый и может отойти на пятнадцать метров и уперто кидать оттуда. У него этот механизм работает неадекватно. А это - общая стратегия, которая действует во всех сферах нашей жизни. Получается, что человек, который с пятнадцати метров все время промахивается, что его заставляет там оставаться? Либо у него не снижается самооценка, либо у него нет переживания неуспеха. Одно из двух. Чаще второе. Есть специальные ситуации и специально устроенные личности, у которых переживания неуспеха не ведет за собой снижение самооценки. Потому что притязания не есть объективный результат. Успех каждый переживает индивидуально. То, что для одного человека успех, для другого - не успех. Главное, как он думает: один человек поставил себе цель и ее достиг - он будет переживать успех. А другой человек может эту же цель поставить, но не переживать успех, считая, что это слишком просто.
Или, у человека может быть другой мотив, если он не попадает в цель. Это не мотив попасть и набрать как можно больше очков. А если мотив другой, то он будет испытывать переживание успеха или неудачи по отношению к истинному мотиву, а не к тому, что кажется со стороны.
Это есть некий общий способ регуляции деятельности. И тогда получается что есть мотив, то есть что-то что нам хочется и лежит вне нас (духовный, материальный предмет - не важно), есть цели (образы сознательного потребного будущего, мы себе представляем, как мы это достигаем), в этот образ одновременно заложена программа достижения, дальше все это разворачивается в действия. А дальше - если преграда, мы испытываем негативную эмоцию, которая заставляет нас оглянуться, притормозить, найти эту преграду, если нашли, то мы можем ее либо преодолеть, либо обойти, либо еще что-то. Если мы достигаем чего-то, это есть переживание успеха, это есть подкрепление и тогда в следующий раз мы будем делать тоже самое. Более того, у нас уже выросли притязания и мы будем делать не тоже самое, а чуть выше. Мы будем ставить более высокие цели и замахиваться на более высокие мотивы. А если у нас переживание неуспеха, мы тогда выбираем для себя что-то полегче, попроще и подостижимее.
Но, деятельность каждого из нас полимотивирована. Там есть куча мотивов и куча преград. И мы испытываем дикую гамму эмоций каждый раз. И все в куче. И куда кривая выведет. В конце концов, кривая выводит в сторону более сильного мотива. И если он совпадает с тем, что мы о себе думаем, то и слава Богу, а если не совпадает, то мы или удивляемся или ужасаемся. То есть с одной стороны, принципы регуляции понятны. Но сам человек внутри себя никогда в этом разобраться не может. Для этого и нужны психотерапевты, которые могут помочь в этой кухне разобраться в каждом конкретном случае и в каждой ситуации. А чтобы разобраться, нужно знать, как все это устроено.
Итого
Сами по себе мотивы нашей деятельности нам непосредственно не даны. Непосредственно нам даны эмоции и переживания. Поэтому можно условно назвать переживание или эмоцию приводным ремнем от мотивов к действию. Ведь нас сдвигает с места не мотив, не цель. А эмоция. Есть цель. И цель это образ. Но мы стали бы этот образ воплощать в жизнь если он просто образ? Нет. Это должен быть образ, окрашенный эмоциями. И чем ближе к реализации, тем более положительные эмоции мы должны испытывать чтобы дальше двигаться. То есть непосредственным приводным механизмом является эмоция. Это сдвигает нас с места. А если мы сдвинулись с места, там целая гамма эмоций, туда мы движемся или не туда. Непосредственным переживанием являются эмоции. Поэтому, не бывает отдельно образов, не бывает отдельно эмоций и действий. Когда мы говорим о познавательной сфере - образы, восприятия, память, мышления, казалось бы можно без эмоций. Нет, нельзя. Потому что внутри этих процессов тоже есть действия. Даже просто зрительный образ, это не от. Печаток на вашей сетчатке, это особое действие. Глаз, как рука, он ощупывает предмет. И в результате этой деятельности глаза, двигательной активности, формируется образ. Точно также, как мы ощупываем рукой. А чтобы он окончательно сформировался, мы должны жить в предметом мире и знать, что эти предметы вообще существуют. Человек не может себе представить несуществующего предмета или увидеть то, чего не может быть. Соответственно, эти шесть сфер, на самом деле это абстракция, но так движется научное мышление - расчленить и пытаться изучать. Но когда мы говорим о личности, это не разные куски и даже не разные механизмы. Это разные ракурсы, взгляды и аспекты. Потому что в реальности не существует отдельно эмоции, она всегда связана либо с движением, либо с образом. Не существует отдельно образа, который мы не воспринимаем эмоционально. Не существует ничего, в чем бы не участвовали интрапсихические процессы. А в основе их - электрохимия и нейрохимия мозга, которая тоже играет огромную роль. И в принципе, чтобы мы испытывали какие-то эмоции, не обязательны даже образы. Можно человеку что-то вколоть, изменить его нейрохимию и ему будет или приятно или неприятно.
А можно вживить электроды как Олдс (есть такое понятие крыса Олдса). Он был нейрофизиологом и нашел зоны подкрепления переживания успеха и вживил электроды и замкнул провод на педаль, крыса нажимает педаль и кайф. Рядом стоит вода, кормушка, но ей ничего не надо. И в итоге крыса сдохла от голода и от истощения, потому что она постоянно нажимала на педаль, потому что у нее не было никаких тормозов. У нас, слава Богу, тормоза есть. И генетически мы так устроены, что вещи, даже связаны с высочайшими наслаждениями, они насыщаемы. А у крысы - было замкнуто напрямую и ничего не оттормаживалось.
Это сложная, многоэтажная функциональная система, начиная с нейрохимии мозга как субстрата и кончая многими уровнями регуляции того, что мы называем человеческой жизнью. Описать даже то, что называется живое движение.
Человек подходит и бросает мяч в корзину и иногда попадает. И до сих пор, в виде алгоритмов невозможно описать это простейшее движение. Потому что пока оно осуществляется, столько механизмов регуляции, что нельзя ее отдать никакому автомату. Он бросает мяч в корзину. Можно это описать как двигательную функцию. Но если мы психологи, мы должны понимать, а что он в нее мяч бросает? Значит, зачем то ему это нужно. За этим стоит мотив. А как он вообще сюда попал? Какие то мотивы его сюда привели.
Получается, что любое движение встроено в какое-то действие. А какое-то действие встроено в какую-то деятельность. И этих деятельностей много-много. И существует иерархия с одной стороны мотивов, а с другой - эта иерархия мотивов определяется с одной стороны биологическими инстинктами, но не только ими. А тем, что называется ценностями (например, Десять Заповедей). И если мы эти ценности интериоризовали - взяли из культуры и присвоили как собственное, то и они в том числе будут влиять на переживание наших мотивов и на переживание успеха-неуспеха и на регуляцию деятельности. Поэтому, этажей там много и любое, даже мельчайшее движение, имеет в контексте этой иерархии и функцию и смысл. «Всегда уже поздно и все уже произошло, так как очень многое происходит и мы об этом не знаем».
Но, внутри этой интрапсихической сферы есть еще и другие вещи. То, что идет от природного индивида. То, что мы унаследовали. Инстинкты - древние, поведенческие алгоритмы (прикоснулся к сковородке и рука дернулась это дано природой, мы ему не научаемся, оно безусловно). И очень многое нам дано природой: от простых действий типа отдернуть руку до сложных развернутых инстинктивных процессов.
С одной стороны есть свернутые социальные действия. А с другой - инстинктивные действия. И иногда они, внутри этой интрапсихической сферы, вступают в противоречия. И большая часть нашей деятельности идет из этой интрапсихической сферы. И деятельность вообще то, если уж сильно упрощать, довольно просто регулируется: есть мотивы, не мы эти предметы создали и кто-то еще сделал, чтобы нам их захотелось. Есть много-много предметов и много-много мотивов и наши потребности в социуме связываются с этими предметами. Зачем нужно сто наименований стирального порошка? Вроде как и не нужно.
Изначальная регуляция деятельности - мы всегда движемся в сторону наиболее значимого и сильного мотива. Другое дело, что мы можем построить индивидуальную иерархию мотивов. Но тут есть большое НО. Это плод нашей сознательной деятельности. Это наше представление о нашей иерархии мотивов. И иногда совпадает это с реальностью, а иногда - не совпадает. И тогда возникает странное чувство, когда человек что-то делает и задумывается, а что это он вообще это делает? Вроде и не собирался и не надо бы, но он это делает. А это говорит о том, что то, как мы себе представляем нашу иерархию мотивов не совпадает с тем, как это есть на самом деле. Про себя мы не можем этого понять. Человеку внутри себя это сделать практически невозможно. А вот человеку стороннему - просто это понять, это со стороны хорошо видно. НО общее место заключается в том, что мы всегда движемся в сторону самого сильного мотива. Не обязательно сознательного.
Когда мы копим жизненный опыт, мы лучше начинаем понимать самого себя и чего мы хотим на самом деле.
Основные постулаты
1. МЫ всегда движемся в сторону наиболее сильного мотива.
2. Второе - как осуществляется эта регуляция - на основе положительного и отрицательного подкрепления
Когда существует так называемое закрепление или эмоциональный след, об этом еще Павлов говорил.
Если не туда или встречаемся с преградой - возникает негативное переживание. Функция переживания - оттормозить деятельность и запустить ориентировочную реакцию. Остановиться и оглянуться. А позитивное переживание - если мы движемся в сторону сильных мотивов заставляет нас дальше двигаться и в конце концов получить переживание успеха, которое потом также закрепится.
Самосознание
Есть еще одна вещь, которая очень важное влияние оказывает на регуляцию деятельности. Если брать сферу самосознания, то есть два важных аспекта: первый - то, как мы сами себя себе представляем (чаще всего неадекватно) и второй аспект - какие эмоции мы испытываем в собственный адрес. По отношению к себе, мы вообще испытываем массу эмоций (чем значимее субъект, тем больше эмоций мы испытываем, а так как самый значимый субъект это мы сами, то мы испытываем к себе больше всего эмоций).
Самооценка
На стыке представления о самом себе и эмоций по отношению к самому себе, есть такая важная регулятивная штука, как самооценка. В самом общем случае, самооценка это то, как мы себя оцениваем. Что такое оцениваем? Проще это понять на примере не самого себя, а чего-то другого.
Если мы оцениваем какой-то предмет, картину, как строится оценка? Оценка есть некое действие, в котором всегда присутствуют несколько ключевых моментов:
- Объект оценки - что мы оцениваем.
- Критерий оценки - с чем мы сравниваем. Так как оценка есть некое сравнение объекта с эталоном. Так построена любая оценка. Есть то, что мы оцениваем, то с чем мы это сравниваем и оценочное действие. Например, «плохая картина». Это некое оценочное высказывание. Значит мы эту картину сравнили со своим представлением о том, что такое хорошая картина. Значит, мы ее сравнили со своим представлением о «хорошести» и «плохости». И точно также - по отношению к другим людям. «Человек умный» - мы этого человека сравнили с чем-то, чаще всего - с большинством других, если умный - значит - умнее чем остальные. Когда мы говорим «он умный» - это свернутый акт. А развернутый - это сравнение этого человека с другими. Точно также и по отношению к себе: если я считаю, что я умный, это значит, что я себя сравнил с большинством других.
Наша самооценка и наше самосознание всегда хитро устроена: каждый из нас считает себя чуть лучше, чем другие. Если мы нормальные, обычные люди. А это логически невозможно (если каждый чуть лучше, то тогда каждый чуть хуже). И это правильно. Если это не так у отдельно конкретного человека - значит у него проблемы. Мы в отдельных моментах можем допускать, что это не так. Но вообще то, в целом - лучше!
Самооценка играет очень важную регулятивную функцию. Самооценка формирует уровень притязаний. У нас же есть много разных целей. И есть много разных уровней целей.
Это очень подробно исследовал Курт Левин. Эксперимент строился на простой игре: набрасывание обручей на пику. Курт Левин игру использовал в качестве модели поведения. Инструкция такая: есть три уровня сложности: можно с 5-ти метров кидать, можно с 10ти, можно с 15-ти. Понятно, что с 5-ти метров проще попасть. Но дают меньше очков. Испытуемому говорят: «У тебя 10 бросков и задача - набрать как можно больше очков». Разные испытуемые ведут себя по-разному. Кто-то начинает с 5-ти метров, а кто-то - с 15-ти. У этих людей по отношению к этой цели разный уровень притязаний. То, с какого уровня они начинают это делать - свидетельствует о наличном уровне их притязаний относительно данной ситуации. И уровень их притязаний очень тесно связан с самооценкой. Если человек считает, что он здорово умеет это делать, у него и притязания будут побольше.
Первое - разные испытуемые начинают с разного уровня сложности. Уровень сложности или притязаний свидетельствует о его самооценке в данной сфере.
Второе - важнее всего - оказалась динамика притязаний. Если с 15-ти метров человек не попадает несколько раз, он двигается поближе и притязания снижаются. Он очень быстро узнает на что он способен. Его самооценка если оказалась неадекватно завышенной - это приводит к снижению самооценки и к снижению уровня целей (то есть притязаний).
Это принцип регуляции нашей деятельности. И тут крайне важную роль играет переживание успеха или неудач. Переживание успеха повышает самооценку и мы притязаем на большее. Переживание неуспеха понижает нашу самооценку и мы притязаем на меньшее.
Как регулируется наша деятельность?
Переживание успеха оно не только откладывается в эмоциональной памяти - оно еще поднимает нашу самооценку и поднимает уровень наших притязаний. В следующий раз в сходной ситуации мы будем замахиваться на большее. А переживание неуспеха, соответственно снижает нашу самооценку. Если мы часто успешны, у нас растет самооценка. Если мы часто успешны в определенной сфере - в этой сфере. А если мы часто успешны еще в других сферах - то в других сферах. И все это складывается в общую интегральную самооценку. И тогда мы даже в незнакомой ситуации начинаем исходить их нее. Предположим, никто и никогда в эту игру не играл. Все равно, кто-то подойдет на пять метров, а кто-то - на пятнадцать. От чего это зависит? От исходной, обобщенной самооценки. Один считает, что он крутой, а у другого - низкая обобщенная самооценка. И тогда у него преобладает мотивация избегания неудач над мотивацией достижений. А это две важнейшие мотивации.
Нам же хочется успеха? Причем, нам хочется успеха не самого по себе. Нам хочется положительных ощущений. Потому что нас этому учит эмоциональная память. Но индивидуальные различия очень существенные. У одного изначально низкая самооценка и низкие притязания, а у другого - высокая самооценка и высокий уровень притязаний. Другое дело, что исходный уровень не так важен. Важно то, правильно идет эта саморегуляция или нет. Обычный, нормальный способ - после переживания неуспеха - снижение притязаний. Но это так происходит не у всех. Кто-то упертый и может отойти на пятнадцать метров и уперто кидать оттуда. У него этот механизм работает неадекватно. А это - общая стратегия, которая действует во всех сферах нашей жизни. Получается, что человек, который с пятнадцати метров все время промахивается, что его заставляет там оставаться? Либо у него не снижается самооценка, либо у него нет переживания неуспеха. Одно из двух. Чаще второе. Есть специальные ситуации и специально устроенные личности, у которых переживания неуспеха не ведет за собой снижение самооценки. Потому что притязания не есть объективный результат. Успех каждый переживает индивидуально. То, что для одного человека успех, для другого - не успех. Главное, как он думает: один человек поставил себе цель и ее достиг - он будет переживать успех. А другой человек может эту же цель поставить, но не переживать успех, считая, что это слишком просто.
Или, у человека может быть другой мотив, если он не попадает в цель. Это не мотив попасть и набрать как можно больше очков. А если мотив другой, то он будет испытывать переживание успеха или неудачи по отношению к истинному мотиву, а не к тому, что кажется со стороны.
Это есть некий общий способ регуляции деятельности. И тогда получается что есть мотив, то есть что-то что нам хочется и лежит вне нас (духовный, материальный предмет - не важно), есть цели (образы сознательного потребного будущего, мы себе представляем, как мы это достигаем), в этот образ одновременно заложена программа достижения, дальше все это разворачивается в действия. А дальше - если преграда, мы испытываем негативную эмоцию, которая заставляет нас оглянуться, притормозить, найти эту преграду, если нашли, то мы можем ее либо преодолеть, либо обойти, либо еще что-то. Если мы достигаем чего-то, это есть переживание успеха, это есть подкрепление и тогда в следующий раз мы будем делать тоже самое. Более того, у нас уже выросли притязания и мы будем делать не тоже самое, а чуть выше. Мы будем ставить более высокие цели и замахиваться на более высокие мотивы. А если у нас переживание неуспеха, мы тогда выбираем для себя что-то полегче, попроще и подостижимее.
Но, деятельность каждого из нас полимотивирована. Там есть куча мотивов и куча преград. И мы испытываем дикую гамму эмоций каждый раз. И все в куче. И куда кривая выведет. В конце концов, кривая выводит в сторону более сильного мотива. И если он совпадает с тем, что мы о себе думаем, то и слава Богу, а если не совпадает, то мы или удивляемся или ужасаемся. То есть с одной стороны, принципы регуляции понятны. Но сам человек внутри себя никогда в этом разобраться не может. Для этого и нужны психотерапевты, которые могут помочь в этой кухне разобраться в каждом конкретном случае и в каждой ситуации. А чтобы разобраться, нужно знать, как все это устроено.
Итого
Сами по себе мотивы нашей деятельности нам непосредственно не даны. Непосредственно нам даны эмоции и переживания. Поэтому можно условно назвать переживание или эмоцию приводным ремнем от мотивов к действию. Ведь нас сдвигает с места не мотив, не цель. А эмоция. Есть цель. И цель это образ. Но мы стали бы этот образ воплощать в жизнь если он просто образ? Нет. Это должен быть образ, окрашенный эмоциями. И чем ближе к реализации, тем более положительные эмоции мы должны испытывать чтобы дальше двигаться. То есть непосредственным приводным механизмом является эмоция. Это сдвигает нас с места. А если мы сдвинулись с места, там целая гамма эмоций, туда мы движемся или не туда. Непосредственным переживанием являются эмоции. Поэтому, не бывает отдельно образов, не бывает отдельно эмоций и действий. Когда мы говорим о познавательной сфере - образы, восприятия, память, мышления, казалось бы можно без эмоций. Нет, нельзя. Потому что внутри этих процессов тоже есть действия. Даже просто зрительный образ, это не от. Печаток на вашей сетчатке, это особое действие. Глаз, как рука, он ощупывает предмет. И в результате этой деятельности глаза, двигательной активности, формируется образ. Точно также, как мы ощупываем рукой. А чтобы он окончательно сформировался, мы должны жить в предметом мире и знать, что эти предметы вообще существуют. Человек не может себе представить несуществующего предмета или увидеть то, чего не может быть. Соответственно, эти шесть сфер, на самом деле это абстракция, но так движется научное мышление - расчленить и пытаться изучать. Но когда мы говорим о личности, это не разные куски и даже не разные механизмы. Это разные ракурсы, взгляды и аспекты. Потому что в реальности не существует отдельно эмоции, она всегда связана либо с движением, либо с образом. Не существует отдельно образа, который мы не воспринимаем эмоционально. Не существует ничего, в чем бы не участвовали интрапсихические процессы. А в основе их - электрохимия и нейрохимия мозга, которая тоже играет огромную роль. И в принципе, чтобы мы испытывали какие-то эмоции, не обязательны даже образы. Можно человеку что-то вколоть, изменить его нейрохимию и ему будет или приятно или неприятно.
А можно вживить электроды как Олдс (есть такое понятие крыса Олдса). Он был нейрофизиологом и нашел зоны подкрепления переживания успеха и вживил электроды и замкнул провод на педаль, крыса нажимает педаль и кайф. Рядом стоит вода, кормушка, но ей ничего не надо. И в итоге крыса сдохла от голода и от истощения, потому что она постоянно нажимала на педаль, потому что у нее не было никаких тормозов. У нас, слава Богу, тормоза есть. И генетически мы так устроены, что вещи, даже связаны с высочайшими наслаждениями, они насыщаемы. А у крысы - было замкнуто напрямую и ничего не оттормаживалось.
Это сложная, многоэтажная функциональная система, начиная с нейрохимии мозга как субстрата и кончая многими уровнями регуляции того, что мы называем человеческой жизнью. Описать даже то, что называется живое движение.
Человек подходит и бросает мяч в корзину и иногда попадает. И до сих пор, в виде алгоритмов невозможно описать это простейшее движение. Потому что пока оно осуществляется, столько механизмов регуляции, что нельзя ее отдать никакому автомату. Он бросает мяч в корзину. Можно это описать как двигательную функцию. Но если мы психологи, мы должны понимать, а что он в нее мяч бросает? Значит, зачем то ему это нужно. За этим стоит мотив. А как он вообще сюда попал? Какие то мотивы его сюда привели.
Получается, что любое движение встроено в какое-то действие. А какое-то действие встроено в какую-то деятельность. И этих деятельностей много-много. И существует иерархия с одной стороны мотивов, а с другой - эта иерархия мотивов определяется с одной стороны биологическими инстинктами, но не только ими. А тем, что называется ценностями (например, Десять Заповедей). И если мы эти ценности интериоризовали - взяли из культуры и присвоили как собственное, то и они в том числе будут влиять на переживание наших мотивов и на переживание успеха-неуспеха и на регуляцию деятельности. Поэтому, этажей там много и любое, даже мельчайшее движение, имеет в контексте этой иерархии и функцию и смысл. «Всегда уже поздно и все уже произошло, так как очень многое происходит и мы об этом не знаем».