Что делать, если есть подозрение на шизофрению?

В общем и целом, у меня в жизни происходят очень странные вещи начиная с конца декабря. И это не просто какие-то небольшие помутнения рассудка или просто неясность ситуации, это настолько траурный период (он длится по сей день), что я даже не знаю как это описать, но, все же, постараюсь это сделать. Я не особо хочу в деталях расписывать абсолютно все мои личные (философские) версии объяснения себе происходящего на протяжении данного периода, но хотелось бы прояснить фактическую сторону причин. Началось все с того, что примерно в начале декабря (вроде бы 9-го числа) мой единственный и лучший друг, с которым я дружил на протяжении ~7 лет закончил нашу дружбу сообщением в переписке. Я пытался его переубедить, что-либо исправить, пообещать ему и себе что все изменится, что я буду вести себя по-другому и что я всё осознал, но попытки были безуспешными. Сам по себе я человек максимально чувствительный в плохом смысле (меня не покидает убеждённость, что единственный на планете в такой степени) и как бы это жалко и обидно ни звучало, ранимый, при этом, невыносимо сложный в общении, пессимистичный, недоверчивый. Так вот, при моей обычной модели поведения, в этой ситуации я бы скорее всего начал обижаться, провоцировать на контакт, звонил бы его родителям, всячески пытался бы задеть его, но в какой-то момент чтения его сообщений и осознавания происходящего, как бы философски это не звучало (но данная формулировка мне кажется наиболее подходящей), у меня буквально начала умирать душа. Естественно, я в душу не верю, как и в бога и большинство версий и теорий в этом мире, но все же, абстрактно это ощущается примерно так. До того времени я никогда в жизни не испытывал такого, и сейчас мне кажется, что я просто обманул самого себя. Я сделал вид и поверил в то, что я даже не огорчен и что я гордый, и могу со всем справиться сам и, кстати говоря, в первое время это действительно получалось. Я говорю о том, что мне было не жалко людей, которые ожидали от меня какого-то другого поведения, я просто вел себя так, будто мне реально всё равно. Я уверен практически на сто процентов, что это просто сработал какой-то сверх-аварийный защитный механизм в организме. Едем дальше. Вроде бы, справившись со всеми недугами, но по-прежнему пессимистично настроенный и недовольный, после защиты курсовой работы и сдачи экзаменов (кстати говоря, на тот момент, мы уже начали общаться с другом в колледже, но искренности я в нем не видел, то есть, общение было в своем роде иллюзорным), начались реальные проблемы в голове. Честно говоря, всю мерзость и гниль, которую я мог бы рассказать о себе, я бы хотел умолчать, потому как сам не до конца её принимаю, но могу сказать точно, что человек я один из самых грешных и боязливых на земле. Я бы сказал, я считаю себя ничтожеством, никем. Но это не совсем важно. Тут начинается реальная драма, но, как я уже и говорил, я бы хотел упустить все мои философские догадки и так далее, так что буду говорить по факту. Начались проблемы в общении с мамой, это были даже не ссоры, а как будто бы, мама начала чувствовать закаменелость моей души и я себя винил за это каждый день. Кстати говоря, чувство вины в моей жизни играет наибольшую роль, это стоит уяснить. Хотелось бы еще сказать, что мама для меня — это мой единственный луч света в этом мрачном и враждебном мире. Я всегда её бесконечно любил и ненавидел себя за различные моменты с моей стороны. И для меня, наверное самой трагичной ситуацией в жизни может быть потеря контакта с ней. Мне кажется, что я никого настолько искренне и душевно не был настолько рад видеть, и никому я не мог так эмоционально отдаться, как своей любимой маме. Мне так печально принимать тот факт, что наша связь может разрушиться. И это не просто состояние меланхолии, и даже не депрессия или панические атаки, это самое настоящее сумасшествие. Мне кажется, что я перестал верить сам себе, в свои убеждения, в свое мнение. Да и честно говоря, все равно. За эти полтора месяца я неоднократно размышлял о суициде на фоне всех моих психологических заморочек и даже планировал его. Но, все таки, моя животная сущность не может позволить мне пойти на это. Какие-то, возможно, остатки эгоизма влияют на моё поведение в таких критических ситуациях.